— И мне интересно, — сказала я.
Я хотела сказать ещё что-то, но тут закончилась наша пауза: на балкон, кутаясь в шаль, выглянула Друзелла.
— Мне жаль, прекрасная государыня, — сказала она, и по её тону я слышала, насколько ей впрямь жаль. — Вас ожидает мессир Броук со сводками, а леди Карлу просили срочно спуститься в лабораторию. Мессир Жейнар уверяет, что доставили что-то ценное.
— И мерзкое, — продолжила я в тон.
— Ох да, — грустно согласилась Друзелла. — Скорее всего, моя милая, мерзкое.
— Обнимаю, целую, — нежно и печально сказала Виллемина. — Иди, иди, дорогая. Я понимаю. И мне надо идти.
Я поцеловала её по-настоящему, в тёплую фарфоровую щёку. И убежала вниз.
Там уже все, кто мог, собрались, даже пришли Норвуд и Байр, которые теперь редко бывали в нашем каземате: они работали в госпитале во имя Лаола, где всегда были запарка и аврал. Но сейчас случай был особый.
Посреди нашей лаборатории стояли два больших ящика, от которых тянуло чем-то неописуемо мерзким. Настолько мерзким, что моя собака не пошла в лабораторию, а устроилась в гостиной у камина. Редкий случай.
— Вот, сопровождал с вокзала, — сказал Жейнар. — Подарок нам от части, где Квентин с его воронами. Ошмётки летунов, бр-р…
Как-то никто не дёрнулся открывать ящики. Я на них посмотрела — а у них был вид золотарей перед выгребной ямой, из которой вот-вот через край перельётся.
Чистоплюи, подумала я. Всегда мне… И сделала шаг вперёд.
И тут же Валор и Ольгер устыдились и выдали нестройным дуэтом:
— Не трогайте, леди!
— Деточка, позвольте мне!
— Ладно, — сказала я. — Мне всё равно не хочется.
Валор принялся взламывать заколоченную гвоздями крышку, а Ольгер грохнул на стол инструменты для вскрытий. А потом они достали летуна и плюхнули его на мрамор.
Он оказался просто огромным. Я не ожидала. Огромным и тяжеленным: не умещалось в голове, что эта здоровенная грузная тварь летала по небу. Головы у твари не было, её, видимо, оторвало взрывом, а туша с развороченной и закопчённой изнутри грудной клеткой казалась больше, чем человеческое тело. И выглядела уродливо: вместо рук приделали кости от ног, а на них нарастили два громадных крыла — как паруса. Развёрнутое крыло доставало от стола до стены, длиной примерно в два человеческих роста — и всё равно казалось, что тварь неуклюжа: непонятно, как сравнительно небольшие крылья поднимают эту тяжесть.
И ясно, что с драконом не спутаешь. Дракон — как живая птица: невесом, стремителен. Очень гармонично выглядит. Тварь, по-моему, должна была вызывать оторопь: летящий по небу труп… и явно несут его не слишком короткие и узкие крылья, а сила чего-то вселившегося.
Адская сила, разумеется.
Жейнар и Ольгер придвинули к столу для вскрытий верстак для наших инструментов, разложили летуна кое-как. Валор подтянул вверх рукава, надел перчатки и взял большой нож для продольных разрезов, но взглянул на труп — положил большой нож и взял скальпель.
— Я хотел, — заикнулся Ольгер.
— Простите, мой дорогой, — сказал Валор. — Это может быть небезопасно. Отойдите на шаг, пожалуйста. К вам, молодые люди, и к вам, деточка, это тоже относится. Я всё покажу.
Он уже полностью владел собой — и я успокоилась. Валор — самый опытный из нас. И — да, наименее уязвим.
— Башку ему оторвало? — спросил Байр.
— Не думаю, — Валор раздвинул скальпелем скользкие чёрные ткани трупа. — Это, очевидно, прозвучит безумно, но я полагаю, что головы в нашем с вами понимании у твари и не было. Взгляните! — и показал остриём. — Позвоночник здесь не сломан, а спилен. Кажется, даже оплавлен. И вот это… я бы сказал, это фрагменты рёбер.
— На шее⁈ — поразился Норвуд и подсунулся ближе.
Байр оттащил его назад.
— Они приклеены? — спросила я. — Такой вид, будто срослись с верхним позвонком… ну, уцелевшим.
— Их прирастили, — кивнул Валор. — Дорогой граф, подержите, пожалуйста, здесь. Благодарю. Смотрите, видимо, граната взорвалась прямо перед летуном. Это осколок. И вот это. И та конструкция, которая заменяла ему голову, частично уничтожена взрывом. Предположу, что это была некая… э… воронка. Из кожи и мышц, натянутых на приделанные к обрубку позвоночника рёбра. Из этой воронки извергалось собственно адское пламя.
— Он был слепой? — спросила я.
— Если и видел, то не так, как мы с вами, — сказал Валор.
— А говорят, пожирал трупы, — сказал Жейнар. — Но у него же и рта нет…
— Трупы он пожирал вот чем, — Валор положил скальпель и оттянул что-то в кровавом чёрном мясе ниже рёбер.