— Не глуши! — крикнул пилоту и сделал рукою знак.
Он не намеревался долго оставаться тут, готовый к немедленным действиям. То, что на пожар надо было поднимать все население, это ему уже было ясно. «Только бы не перешел за Чоку», — думал, поднимаясь по береговому свалку, а навстречу уже спешил летнаб Глыбин.
— Иван Иванович, пожар возник на северном склоне сопки. Причина пока не установлена, но думаю, зажгла экспедиция. Они там работают, вышку ставят. Горят сейчас северный, восточный и западный склоны, кедровые боры…
— С вертолета видел, что горит… Глыбин, — спокойно сказал Ручьев.
Вокруг уже собрались пожарные и рабочие из геодезической бригады. Они смотрели на Ручьева так, будто только один он сейчас в силах остановить огонь. Ручьев оглядел собравшихся, увидел среди мужчин Лену, улыбнулся ей, и от этой улыбки как-то спокойнее стало всем.
— А вы почему тут?
— Мы тут рыбачили, — выдвинулся вперед Красноштанов.
— Да ну? И вы, Вениамин, тоже? Вот не думал, — снова блеснул в улыбке коронками зубов. — Что, вы рыбачить можете?
— Как же… — Красноштанов смутился, отступил назад.
— Товарищи, все собрались?
Каждый, проверяя, поглядел на соседа.
— Мои все, — по-военному вытянулся Глыбин.
— А экспедиция?
— Начальника нашего нет и еще одного.
— Где они?
— Последними из огня выходили.
— Вышли? — тревога зазвучала в голосе Ручьева.
— Вышли, вышли. Вон он, Ефимов сам.
К берегу спешил потный, в обгоревшей одежде Ефимов. Копырева с ним не было.
— Вы один? — Ручьев непроизвольно пожал протянутую потную, в черных потеках сажи руку.
— Рабочий мало-мало поопалился, в лагере он…
— Причину пожара, виновника знаете?..
— Да.
— Кто?
— Рабочий Копырев, товарищ секретарь райкома. Самовольно разжег костер. Пожиг, чтобы шурф…
— Быстро садитесь в вертолет. Возьмите с собой четырех человек. Пожарные тоже в вертолет. Буду высаживать вас вдоль кромки пожара. Задача — продержаться до прихода подкрепления, не пустить огонь за Чоку. Как ваше мнение, Глыбин?
— Вы правы, Иван Иванович. У нас еще есть взрывчатка. Думаю, тут Чоку огню не перепрыгнуть, а вот с востока на шиверах, если туда дойдет, очень даже просто перебросятся.
Ручьев быстро распределил людей по командам и объяснил задачу.
— Красноштанов, вы с Леной тут оставайтесь, окарауливайте огонь в районе вашего зимовья, — остановил у вертолета Вениамина.
— Мне б в Буньское надо… — забормотал тот. — Я себя плохо чувствую.
— Постыдитесь жены-то, Красноштанов!
Лена одиноко стояла на берегу.
— Чего вросла? Валяй к зимовью, — крикнул Красноштанов и поплелся вдоль реки, думая, как быть, если хлынет на его зимовье пал.
Лагерь геодезистов решили эвакуировать за Чоку, для этого из бригады оставили шесть человек. Среди них был и Копырев.
— Значит, причина и виновник пожара известны? — спросил Ручьев у Ефимова, когда вертолет на бреющем пошел вдоль реки к восточным узким перекатам.
— Да.
— Как фамилия рабочего?
— Копырев.
— Копырев? Что-то очень знакомое. Он у нас не впервые?
— Второй год в экспедиции. Сам он с Бийска. С завода, Бийского машиностроительного.
— Делал пожиг? — за шумом мотора Ручьев многого из сказанного Ефимовым не разобрал.
— Чего? — тоже не расслышал Ефимов или вид сделал только.
— Я говорю, — напрягал голос до крика Ручьев, — пожиг делал, да?
— Да, — кивнул головою Ефимов.
— Как же так, товарищ; Ефимов?
— Самовольно. Без ведома моего… Выработку гнал…
Высадив людей у шивер и определив их действия, Ручьев направился в Буньское.
Включите рацию, свяжитесь с райцентром, — попросил он пилота.
— Буньское на связи, Иван Иванович.
— Диктуйте радиограмму.
— Принимайте радиограмму со слов секретаря райкома Ручьева…
Ручьев подтянулся на локтях в проем летной кабины, укрепился рядом с командиром и начал говорить высоким голосом. Он отлично и трезво представлял все, что необходимо было делать сейчас.
Еще не долетая до Буньского аэропорта, встретились с двумя вертолетами и двумя «АН-2».
— Идем на пожар, — сообщили с бортов. — Ваши распоряжения поняли!
«Желаю успеха», — про себя сказал Ручьев и удивился тому, что пилот откликнулся по рации:
— Желаю успеха. — И добавил: — Садитесь у восточных шивер подле солонцов — площадка отличная…
— Спасибо! — откликнулись с вертолетов.
Глава V
Пожар за № 12, возникший в районе р. Чоки, действует на территории 2800 га.
Огонь ушел за Чоку.
Двое суток люди без сна и отдыха боролись с огненным валом. И все-таки затихший на ночь, будто выбившийся из сил пожар утром, потаенно обойдя просеки и минполосы, перекинулся через реку, широко разлился по тайге и двинулся в сторону райцентра.
Ручьев забежал домой, вернувшись с первого облета пожара, и, убедившись, что домашние его, как и планировали, улетели на отдых, так уже больше и не заходил на квартиру.
Созданный штаб борьбы с пожаром не сразу заработал энергично и слаженно. Люди все еще не верили, что возникший в тайге огонь вырос в большое бедствие.
На первом же заседании штаба Ручьев предложил немедленно выяснить, кто может находиться сейчас в районе пожара.
— Подконтрольной, — сказал Ручьев, — надо считать: по левому берегу Чоки — всю территорию до границ района. По правому — вплоть до Авлакана.
Огонь тогда еще не перекинулся на правый берег, и такое предложение секретаря райкома удивило.
— Иван Иванович, ты никак и Буньское собираешься отстаивать? — задал кто-то вопрос.
И Ручьев, сразу же потемнев лицом, что с ним бывало перед вспышкой гнева, отчеканивая каждое слово, сказал:
— Запомните каждый: с этого дня вы на фронте. За каждым из вас не просто людские судьбы, но и жизни. Невыполнение приказа буду расценивать как невыполнение фронтового приказа. Ясно?
В кабинете секретаря райкома, где проходило первое заседание штаба, воцарилась тишина.
— С этой минуты, — продолжал Ручьев, выдержав паузу, — в районе вводится особое положение.
Выяснить, кто находился сейчас в опасной воне тайги, оказалось не так-то просто, и все-таки к концу третьих суток установили, что в непосредственной близости к очагу пожара, кроме бригады геодезистов, работает небольшой геологический отряд, из четырех человек, в своем зимовье должен быть Вениамин Красноштанов с женой (о них Ручьев знал), и в самый последний момент, когда уже списки таежников легли на стол в штабе, вдруг оказалось, что в месте, где сейчас бушевал огонь, должны быть эвенки — Степан Почогир с сыном и старик Авачан. Об этом сообщила запыхавшаяся девочка, прибежавшая с базы экспедиции.
— Почему они там? — удивился Ручьев, чувствуя, как горячая волна крови вдруг ударила ему в голову.
Никто не мог ответить, и босоногая девчушка, перебирая пальчиками подол платья, все стояла и стояла перед ним, не решаясь убежать прочь.
— Начальника экспедиции мне! — Ручьев рывком поднес к уху телефонную трубку. — Дайте Хаенко. Хаенко? Вы почему не докладываете, что в зоне пожара у вас находятся люди? Нет, не бригада. Какие? Каюры Почогир и Авачан. Ах, послали сказать? Так вот, Хаенко, немедленно ко мне, в штаб пожара! Что?! — лицо Ручьева побагровело, на шее надулись жилы.
— Ты, девочка, иди, иди, — шепотом выпроваживал босоногую курьершу летнаб Глыбин.