— Не могу понять, где голова.
— Может, лучше… вон там. Дай-ка я сам, если…
— Нет… не надо…
Я старался дышать равномерно. Вспомнил, как прозвучали тихие возгласы изумления, когда я вынул восковую куклу из гроба недалеко от набережной Темзы.
Доктор Ди, большой знаток таинств. Боже…
Я зажмурил глаза, словно это могло облегчить задачу. Однако это принесло мне воспоминания лишь ненадолго забытого образа и миг сладких мучений. Воспоминания о моментах, потерянных для меня с той грозовой ночи, и о реке ослепительно белого света. О восходе солнца в сердце и Нел Борроу в моих объятиях — колдун и ведьма, две родственные души.
Больше, чем любовь. Сердце обливалось кровью в моей груди.
— Джон, как ты там?..
— Сейчас.
Я погрузил обе руки в ее волосы, которые не рассыпались в пыль, но облипли вокруг пальцев, и влажная, гнилая кожа головы сползала склизкими лоскутами. И вдруг мои пальцы погрузились в отверстия, где когда-то сидели ее глаза. Глаза, что видели в последний раз, как занимался день, пока шею не стянула веревка.
Если тощая, так может продержаться некоторое время.
С негромким, но отвратительным хрустом костей я приподнял ее голову. Тяжелее, чем вы могли бы подумать. Вся тяжесть смерти.
Глава 43
РИСУНКИ ДЛЯ ДЕТЕЙ
Вернувшись в маленькую гостиную «Джорджа», мы плотно закрыли ставни на запотевших окнах. Затем заново развели огонь в камине, добавив к почти затухшим углям свежих поленьев, раздобыли и зажгли побольше свечей, пока, наконец, не создали вокруг себя светлое и теплое гнездышко. Но я долго не мог согреться, и меня попрежнему трясло мелкой дрожью. Вот что значит, скажу я вам, душевный холод.
— Если бумаги сгнили… — Дадли стянул мокрые сапоги и поставил их у камина. — Я даже не смогу рассмеяться.
Руки у меня раскраснелись, потрескались и покрылись множеством порезов и царапин. Я пытался размять их над огнем, когда с лестницы до нас донеслись шаги. На пороге показался Ковдрей. Сложив руки на животе, он остановился в дверях. Синеватые мешки под глазами выдавали его усталость.
— Мы не воры, хозяин, — сказал ему Дадли. — Разве что взяли у тебя охапку дров.
Ковдрей посмотрел на стол и отвел взгляд, ибо могильная грязь была повсюду вокруг стола. И на нас. От нас воняло могилой.
— Я видел, как вы уходили. Подумал, может, смогу вам чем-то помочь.
— Ты, что, никогда не спишь?
— Не сплю, если чувствую, что придется проснуться, мастер Робертс.
— Как можно быть в этом уверенным? — удивился Дадли. — Который теперь час, мастер Ковдрей?
— Четвертый. Я все равно встал бы через пару часов. Принести что-нибудь?
— Маленькая… маленькая кружка пива… была бы кстати. — Я не смог подавить волнение в голосе. — И немного покоя. Если не трудно.
— Думаю, он хотел сказать, что если заявится Кэрью, то не пускай этого ублюдка к нам, — добавил Дадли.
— Я принесу вам пива. А сэр Питер остановился в Медвеле.
— Вот как?
— Говорят, они с сэром Эдмундом уедут после утренней службы в Уэлс.
— На суд.
— Суд будет утром, — добавил Ковдрей. — В понедельник.
— Ковдрей…
Он повернулся ко мне. Хлопья подсохшей земли упали с моего рукава.
— Если вы видели, как мы уходили, то не заметили ли вы кого-либо за нами?
Дадли хмуро посмотрел на меня, но я проигнорировал его взгляд. Что должен был подумать Ковдрей, видя, на кого мы похожи?
— Нет, доктор, — ответил он. — Никого не было.
Перед уходом он мельком взглянул на то, что лежало у нас на столе. Предмет примерно в один фут длиной и шириной — дюймов девять, но не толще моего запястья. Зловонный и грязный.
— Он знает, кто мы такие, — сказал я. — Черт, он знает…
— Нет, — возразил Дадли. — Он только знает, что мы не те, за кого себя выдаем. Открывай бумаги.
Мы подвинули стол ближе к огню, и я склонился над кожаным свертком. Его со всех сторон запечатали воском.
Дадли держался на расстоянии.
— То, что ты ожидал увидеть?
— Не знаю, чего я ожидал.
Я вынул кинжал и принялся отковыривать воск. Перед возвращением в трактир мы положили камни на место, засыпали могилу землей, утрамбовали ее ногами как можно плотнее, и с помощью черенка лопаты вбили крест в грунт. Затем, несмотря на холод, страх и настойчивую необходимость поскорее уносить ноги, я просидел несколько минут у ручья на границе участка, смывая ледяной водой грязь с рук и лица.