— Хорошо, — ответил я. — Благодарю вас, Джек.
Без опаски. Разумеется, без опаски.
В нашем дворе стояло пять лошадей и четверо вооруженных людей у ворот, и мне вспомнился тот самый день, когда окружили мой дом и обыскали все комнаты, а потом…
Вяжите его.
Я почти развернулся, чтобы уйти и выиграть время, но признал двоих мужчин из королевской свиты, один из которых уважительно поприветствовал меня поклоном. Я тоже кивнул в ответ. Дыхание восстановилось.
Их было только четверо, и, стало быть, прибыл кто-то не очень знатный. За исключением королевы, при дворе я знал немногих людей, кому мог доверять всецело.
Я поспешил в дом и, пройдя мимо камина в холле, нашел их в гостиной с окнами на реку: две женщины одного возраста сидели возле окна, лакомясь сластями с широкого блюда.
— Кузина?..
— Здравствуйте, доктор Ди, — ответила Бланш Перри. — Я приехала за книгами.
Одетая во все черное, кузина напоминала монахиню.
— Но я думал… что сам должен доставить их. Значит, за книгами?
— Будет благоразумнее, если их заберу я.
У нее низкий голос, но необычно звучный, отчего он похож на трубу.
Я называю ее кузиной, хотя не знаю толком, в каком родстве мы состоим.
— Вы приехали сюда из Ричмонда… лишь затем, чтобы взять книги?
— Будет лучше, — ответила Бланш, — если вы будете реже появляться при дворе.
— Это мнение королевы?
— Просто так будет лучше.
По мне пробежал холодок. Я всмотрелся в ее маленькие, надменные глазки, окруженные паутинкой тонких морщин. Много лет назад мой батюшка в необычном порыве предвидения как-то сказал мне, что наше родство с миссис Бланш однажды принесет нам бесценную пользу. В самом деле, старшая фрейлина королевы знала Елизавету с младенчества и имела доступ к самым потаенным уголкам ее души.
— Это вы считаете, что мне следует держаться на расстоянии, — сказал я.
Моя мать нахмурилась от такого неуважения к почетной гостье. Однако выражение лица Бланш осталось непоколебимым. Невозмутимость — ее девиз.
— Я только считаю, — ответила она, — что для королевы было бы лучше, если бы ваши с ней связи оставались в благоразумных пределах. Вы любите задавать слишком много вопросов, доктор Ди.
— Один из моих недостатков.
— Прошу простить моего сына, миссис Бланш, — быстро заговорила мать. — Иногда мне кажется, что наш Джон только наполовину в этом мире, а другой половиной он блуждает где-то во мраке своего замысловатого воображения. Весьма нездорового, по моему разумению.
Я пододвинул к себе стул. Мое нездоровое воображение подсказывало мне, что визит кузины подразумевал нечто большее, чем книги.
— Вам лучше, чем кому бы то ни было, миссис Бланш, должно быть известно, — сказал я, — что королева — умнейшая женщина, которая читает манускрипты погречески с тех пор, как она едва…
— Полагаю, что и вы, доктор Ди, умный человек, — отрезала Бланш, — и способны понять, что будет лучше, если стремление королевы к чрезмерно глубоким познаниям в некоторых областях науки останется незаметным для посторонних глаз.
Я молчал. Матушка поднялась с места.
— Прошу извинить меня, миссис Бланш. Я приготовлю вам теплое питье, прежде чем вы тронетесь в обратный путь. Да и вашим людям не помешает согреться.
— Благодарю вас. — Бланш подняла глаза, и холодная улыбка легла бледной дымкой на ее лицо. — Было приятно повидать вас снова, миссис Ди.
Моя мать кивнула и вышла за дверь. Миссис Бланш взмахом руки указала мне на стул, где только что сидела моя мать, приглашая меня расположиться ближе к окну с видом на реку. Я предчувствовал начало важного разговора.
— До меня дошли сведения, доктор Ди, что вы должны оказать некоторую услугу для сэра Вильяма Сесила.
— Нечто в таком роде.
— Он хороший человек. Интересы королевы для него всегда превыше всего.
— Вы правы. Он постоянно заботится о королеве, как старший брат опекает младшего.
— И вместе с вами в Сомерсетшир едет… лорд Дадли?
— Преданность Роберта Дадли королеве… — я наблюдал за глазами кузины, — также не может ставиться под сомнение.
— Однако его репутация, если она вообще у него есть, еще хуже, чем ваша, — сказала кузина. — Хотя для этого существуют иные причины.
— Надеюсь, вы не бросаетесь словами, миссис Бланш?
Я придвинул свой стул ближе к окну. Усталое солнце зависло над рекой, увязнув в перистых облаках. Безусловно, отношения Дадли с Елизаветой, как бы далеко они ни заходили, служили источником беспокойства для Бланш, даже несмотря на то, что она, как поговаривали, частенько выступала в роли посредника в их любовной переписке.