Он остро чувствовал себя маленькой песчинкой посреди большого города. Люди сидели за соседними столиками, проходили мимо стеклянных витрин кафе, но никто не знал его, никто не интересовался им. И если еще пару часов назад Фредерик получал удовольствие от того, что стоял в стороне от суеты, то теперь внезапно почувствовал себя выброшенной на берег рыбой.
Если сейчас он упадет здесь замертво, кого оповестят первым? Откроют мобильник и наберут последний набранный номер? Или Винсенту сообщила бы обо всем Морган? Фредерик почти воочию увидел, как брат входит в полумрак их квартиры, а там его поджидает рыжеволосая Морган со слезами на глазах.
Отогнав мрачные мысли, Фредерик сам поразился, откуда они пришли. Оставив на столе деньги, он собрал книги и быстрым шагом направился домой, благо идти было всего пару кварталов.
Морган и Анабель, похоже, успели уйти, комнаты тонули во мраке сгустившихся сумерек, который только немного разогнал электрический свет, включенный Фредериком. Он оставил книги прямо на кухонном столе, плеснул в чистый стакан виски. Потом наклонился к холодильнику, отыскал лед и кинул пару кубиков.
Прикрыв дверцу холодильника, Фредерик обернулся и едва не подпрыгнул от неожиданности: на пороге кухни стоял призрак.
На самом деле, конечно же, это была Офелия. Ее белые волосы окутывали плечи, темная одежка сливалась с полумраком. Она шагнула вперед, и Фредерик увидел, что ее глаза густо подведены. Теперь они не производили впечатление слишком бледных, наоборот, ярко выделялись на лице.
– Прости, не хотела тебя напугать.
– Не напугала, – Фредерик усмехнулся, поняв, как наивно звучат его слова. – Ладно, это и вправду было жутко.
– Меня частенько принимают за призрака.
– Наверное, это забавно.
– Не очень.
Офелия сделала еще несколько шагов, но застыла в нерешительности перед столом, будто не зная, будет Фредерик рад ее компании или предпочтет, чтобы она ушла. Но он разрешил ее сомнения, кивнув на высокий барный стул.
– Присаживайся. Будешь виски?
– Только если есть чем разбавить.
– Лед, похоже, не подойдет.
– Я бы предпочла содовую.
– Кола?
– Вполне.
Она уселась на высокий барный стул, на покупке которого в свое время настоял Винсент. Он заявил, что раз они так часто на кухне именно пьют, им нужна настоящая барная стойка и парочка стульев. Что он с успехом и организовал.
Фредерик поставил свой стакан и взял второй для Офелии. Он плеснул туда виски, полез за колой.
– Морган и Анабель уже ушли?
– Да, минут двадцать назад. Они просили дождаться тебя.
– А почему ты не пошла с ними? Не любишь театр?
– Люблю. Но им лучше сходить вдвоем.
– Тоже так подумал.
Быстро смешав виски, Фредерик подтолкнул стакан Офелии и наконец-то вернулся к своему. Она поймала его и улыбнулась. Хотя губы девушки были такими бледными, что почти сливались с лицом:
– Ловко ты.
– У моего брата клуб с баром. Наверное, в другой жизни я мог бы стать барменом.
– А еще?
– Что?
– Кем бы еще ты мог стать? Предположим, ты можешь прожить пять абсолютно любых жизней, помимо своей собственной. Какие бы ты выбрал?
– Гм.
Фредерик нахмурился и отпил немного виски. Это походило на какое-то психологическое или творческое упражнение, но по правде говоря, заинтересовало его. Хотя он никогда не думал о подобных вещах.
– Ну, одна – это бармен. Желательно в каком-нибудь маленьком прокуренном баре где-то в Америке. Так ведь можно?
– Ни в чем не отказывай своим фантазиям.
– Так… еще одна жизнь – писатель романов где-нибудь в одиноком домике на побережье.
– И что бы ты писал?
– Понятия не имею. Может, детективы. Или длинные велеречивые истории о привидениях. Или о монстрах Ктулху.
– Хорошо. Третья?
– Врач. Мне было бы интересно лечить людей. Только никакой хирургии, что-то более спокойное и без крови. Офтальмолог, например.
– Серьезно?
– В свое время я провел много времени в их кабинетах.
Фредерик не стал говорить, что там он был вместе с братом, и пока врачи занимались Винсентом, сам он с интересом разглядывал кабинеты и докторов. Конечно же, мать с удовольствием не брала бы его с собой, но маленький Винсент ни за что не хотел идти без брата.
– Четвертая?
Голос Офелии вывел Фредерика из задумчивости. Он покрутил в руках стакан, думая. Наконец, сказал:
– Взял мотоцикл и отправился в долгое кругосветное путешествие с братом. Где мы бы никого не знали, никуда не спешили, и были только мы, мотоциклы и дорога.