— Это всего лишь птица, — пробормотала она.
Вашингтон, весь сжавшись, словно испуганная собака, проговорил;
— Никогда не слышал, чтобы так кричала птица. — Глаза его дико бегали, лицо окаменело. Он не осмеливался повернуться и показать другим свою, слабость.
Крик повторился, на этот раз более отдаленный и больше напоминающий крик птицы. Носильщики неохотно поплелись дальше.
Но этот крик сильно подействовал на них. Когда через пять минут Вашингтон снова оглянулся, их уже и след простыл.
— Они сбежали!
Стелла резко обернулась. На тропинке никого не было. Она побежала.
— Хитоло! Хитоло!
Она слышала позади топот ног Вашингтона. В пятидесяти метрах от поворота они увидели валявшиеся на тропе вещи. Стелла остановилась.
— Бесполезно, — сказала она. — Нам их не догнать.
Она посмотрела на вещи. Судя по всему, их бросили в панике.
— Хитоло! — Она поднесла сложенные рупором ладони к губам и снова позвала: — Хитоло! — Но голос ее затерялся в чаще.
Вашингтон стоял рядом. Стелла чувствовала его молчаливое присутствие, но даже не повернулась к нему. Ей стало страшно.
— Хитоло! — еще раз крикнула она. Крик приносил облегчение. Он прогонял страх, хотя не было никакой надежды услышать ответный отклик.
Вашингтону ее громкий голос казался дерзким нарушением безмолвия джунглей. Какое-то время он стоял, не шевелясь и не издавая ни звука, потом хрипло выкрикнул:
— Хватит! Хватит!
Только тогда она повернулась к нему. Его голос напомнил ей о том, что она не одна. Она обернулась, и взгляды их встретились.
XVIII
Они стояли лицом к лицу. Стелла была спокойна, но по глазам было понятно, что она сознает свое положение. Она не была обескуражена. Вероятность такого развития событий была весьма велика, и она не раз думала об этом, но шла от деревни к деревне, от одного безопасного места к другому, зная, что каждая взятая приступом крепость приближает ее к цели.
Вашингтон был меньше подготовлен к такому обороту дела. В его налитых кровью глазах застыло изумление. Он понимал только, что они, к его ужасу, остались одни. Все сбежали, сбежали, сбежали, нашептывал внутренний голос. Потом он умолк, и только тогда Вашингтон обнаружил, как тихо вокруг.
Стелла тоже заметила это и посмотрела на тропинку, пытаясь понять причины этой тишины, похожей скорее на затишье перед бурей или нападением хищника. Джунгли затаились. На мгновение путники забыли друг о друге, и каждый ощущал свое одиночество.
Потом Стелла повернула голову и снова заглянула в глаза Вашингтона, ответившие ей злым беспомощным взглядом. Он дал заманить себя в ловушку, и теперь все пропало. Туземцы сбежали слишком поздно. Теперь он ни за что не отважится уничтожить единственное человеческое существо, отделявшее его от джунглей, и остаться в одиночестве перед лицом жуткого испытания Золой.
Стелла, словно прочитав его мысли, тихо спросила:
— Ну что, пойдем дальше?
Ее слова немного успокоили его. Ему вдруг стало не так страшно. Она не должна умереть. В эту минуту он не заглядывал в будущее и не думал о последствиях, которые наступят, если оставить ее в живых. Он испытывал огромное облегчение. Он никогда не убил бы ее, даже если бы туземцы сбежали днем раньше, прежде чем они оказались во владениях Эолы. Она была белой женщиной. — Он не мог погубить ее. Все это время он обманывал себя, полагая, что убийство — это самый простой, самый легкий выход из создавшегося положения. Нужно было придумать что-то другое.
Он лихорадочно соображал. Размышления немного подняли ему настроение.
— Мы не можем идти одни, — уверенно заявил он.
— Почему? — Она уже двинулась было вперед, но при этих словах остановилась и повернулась к нему. В чертах ее было столько непоколебимой решимости, что он тут же пал духом.
— Одни мы не справимся. Это опасно.
— У меня есть оружие, — сказала она, указывая на пистолет в кобуре.
— Нам не нужно оружие, нам нужны туземцы, — резко заявил он. Поставив ее, как он думал, на место, Вашингтон почувствовал себя увереннее. — Если они пойдут с нами, нам не нужно будет защищаться.
— Но в прошлый раз они не пошли, — мягко возразила Стелла. В ее спокойном взгляде не было жалости. Он понимал, что за всеми его доводами она безошибочно угадывает истинные побуждения.
— Тогда все было по-другому. Наше появление их встревожило. В этот раз нужно быть осторожнее. Кроме того, Дэвид знал, как с ними обращаться. А мы — нет. С примитивными людьми, я хочу сказать. И потом… запасы…