Лес шумит и воет ветер. Прикрываю глаза. То, что предлагает Ганна - жуткое, страшное решение. Не чувствовать, не любить… а если я уже люблю? Отгоняю последнее, как назойливую муху.
Летавица не подгоняет с ответом, ждет терпеливо.
-Ты первая выпьешь, - сама не верю, что говорю.
Она пожимает плечами, выливает чай из наших чашек, поровну делит зелье. Не думая ни секунды, выпивает свое. Морщится.
-Кислое, сил нет! – жалуется.
Тянусь к своей порции, кручу чашку в руках, всматриваясь в сиреневую жидкость, принюхиваюсь.
«Пахнет разнотравьем».
Смотрю на Ганну, не поплохеет ли ей часом.
-Да не яд это! – вздыхает она. – Меня на суд за покушение на человечку в Навьем отправят. А за убийство сам Кощей и казнит, а жизнь я люблю больше, чем его. Ну так что? Пьешь?
-Да. Не хочу быть Заряной, не хочу быть как мама. Хочу любить и быть любимой в ответ. Я же смогу полюбить кого-то другого?
-Сможешь.
Не давая больше себе времени подумать, опрокидываю варево махом, глотаю, закашлявшись.
-И правда – кислянита, - пищу в ответ.
Мы смеемся сквозь слёзы. Потом вновь пьем чай, едим блины и разговариваем о Навьем. Она, пожалуй, единственная, кроме Севы, кто рассказывает, как есть, без прикрас и утаек. Когда начинает темнеть, мы с ней прощаемся.
-Ну, - мнется у ступенек она, - не повезло нам с мужиком, как и ему, теперь, с нами. Считаю, заслуженно. Поделом. Будет знать, что ни Ягу, ни Летавицу обижать, без последствий нельзя.
У меня на душе все еще скребутся кошки, хотя по всему выходит, что права Ганна.
-Пока, - прощаюсь я. Странный день и странная встреча.
-Свидимся еще, - обещает она. – Уж я обязательно посмотрю на его лицо, когда ты щелкнешь Кирилла по носу. И когда ничего сделать не сможет, чтобы вернуть тебя.
Глава 16
Дверь в домик распахнулась с силой, словно кто с ноги открывал. От неожиданности я взвизгнула, рука сама собой потянулась, почти что хватая сковороду.
-Яда-а, - в отличии от наглого вторжения, голос гостя, вернее, гостьи, был осторожным и вкрадчивым. – Ты зде-есь.
Приложив руку к колотящемуся сердцу, вышла на встречу к Маше.
-Дома я, дома.
-О! – увидев меня, радостно хлопнула в ладоши Красовская, - там Севыч уже снасти все собрали, ждет нас. Пойдем?
-Снасти? – пробормотала я, набрасывая тонкий свитер. – Рыбачить будем, чтоль?
-Да-а, не знаю, - Машенька нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. – Вот я бы, конечно, пошла туда днем, когда жара. Говорят, там и пляжик небольшой есть. Можно было бы позагорать.
-Никак ты и купальник с собой прихватила, когда тебя из «Костей» тырили, - ехидство и плохо срываемое раздражение сочились в голосе.
Красовская насупилась.
-Да не помню я! Не помню, как сюда попала. Олежик меня на тропинке какой-то нашел. Спасибо, добрый человек, - она ойкнула, забавно прикрыв рот ладонью, прошептала, - или , не совсем человек, не бросил одну в этом кошмаре, - кивнула в сторону леса, затем вновь ойкнув, округлила глаза, - я не специально, Яда. Знаю, что у вас там энергетические потоки, связь ментальная и прочее. Не хотела обидеть.
Закатив глаза к потолку, прошмыгнула мимо неожиданной «подружки».
-Пойдем уже, - буркнула через плечо.
Сперва мы шли молча. Но, видимо для блогерши молчание было таким же наказанием, как для меня постоянная трескотня.
– Нет, ну я не могу не думать, - возмутилась она, проигнорировав мой очередной смешок, кивнула в сторону леса, - Что же это получается? У тебя есть сила, есть родовой дар, МАГИЯ, а владеть не получается?
– Да какой это дар, - против воли втянулась в разговор. – Скорее, всплеск силы. Видишь, беснуется, а обуздать его не могу, нет у меня знаний, чтобы с лесом беседы вести, заговоры там всякие, не знаю, как к силе тянуться и как использовать. Яга – это ведь не только лес навий. Это намного, намного больше.
-А у бабки твоей, - замялась Машка, воровато оглядываясь, словно нас во всем поле мог кто-то услышать, - и ступа, чтоль есть?
-Ага, - расхохоталась, наверное, впервые за все время пребывания здесь, - и нога костяная! Не придумывай, Маша! По-твоему, оборотни тоже все с этими сказками про истинных связаны? Про метки, запахи и укусы в шею? Я тебя умоляю!
– Может, есть такое, – пожала плечами Красовская, спросив со страхом, – А чо, они правда шею истинным кусают? Прям так… до крови, с прокусами?
-Боже! Да откуда я знаю? Давай у Севы спросим.
Оборотень как раз ждал нас у границы с лесом.
-Не-не, - тормознула Машка, но меня понесло. – Сев, а скажи пожалуйста, вот о вас много же пишут, фильмы снимают… всякие.
Он, видимо предвосхищая мой вопрос рассмеялся.
-Уже боюсь следующий вопрос, - пытаясь состроить серьезную мину, продолжал смеяться наш сенсей. – Но давай – жги, Яда!
-А это правда, что у вас есть истинные и вы их кусаете, ставя свою метку? Как это вообще работает? Укус, метка, запах? Слюна туда попадает или что?
Всеволод рассмеялся еще громче, бросая загадочные взгляды в сторону красной, как рак, Красовской.
-Пойдемте, - Сева махнул рукой на одну из трех тропинок. Она уводила в самую чащу. – М-м, так что, рассказать об истинности?
-Не… - заикнулась Машенька.
-Да! – опередила я. – Она бывает только у волков или как в фэнтези: драконы, вампиры и прочие…м-м… магические существа?
-Не только, Яда. Пусть ваши книги и с большой долей фантазии, но в них есть правда.
-Это что же, про укусы и метки тоже?
-Давай, сперва, выясним, что для волка есть истинность?
-А не для волка? – не отставала я.
-И не для волка тоже, - кивнул он.
Машенька отчего то притихла, теперь слушая внимательно.
-Так что? – поторопил он.
-Ну-у, это полная гармония, взаимопонимание, - начала перечислять я. – Ощущение друг друга на расстоянии, эмпатия, что там еще, - задумчиво потерла переносицу.
-Перетягивание повадок друг друга, - многозначительно проследил он за моим жестом.
Нахмурившись, я одёрнула руку.
-Ну… там… секс еще, - решила закончить на этом.
-Да, - расхохотался он, - последнее очень важно, даже жизненно необходимо для волка именно с истинной, но не такое уж главное, что бы там ваши книжки не писали. И не для волка тоже, - вновь добавил он, весело посмеиваясь.
Машка фыркнула.
-Но, все же придется нырнуть чуть глубже, - начал Сева. - Давайте, расскажу сперва о волках. Способность превращаться в Навьем передается по наследству. Один из родителей обязательно должен быть человеком, в крайнем случае жителем нави, но без анимагических возможностей. Другими словами, я, к примеру, не смогу быть вместе с Царевной Лягушкой, или с Жар Птицей. Да нас так никогда Луна и не сводила так как у оборотня доминантный ген, отвечающий за смену ипостаси. Человек зверю так же необходим, чтобы менять личины когда захочется, вне зависимости от фазы луны, и при этом сохранять разум в обоих обличьях. Боги мудры, - вздохнул Сева, - поэтому всем перевёртышам в истинные достаются как правило человечки. На моем веку не бывало ни одного случая свадьбы между двумя навьими.
-Хочешь сказать, что все жители вашего городка — это люди и волки? – спросила Маша. – Люди, которые когда-то бросили все, ради одного-единственного… зверя?
Сева едва заметно поморщился.
-Человека, Маш. Они остаются здесь вместе с любимым человеком. Наши клетки способны восстанавливаться очень быстро, что позволяет практически не болеть, а при ранении быстро регенерировать. Также, благодаря этому мы живем намного дольше людей. Лет до семнадцати – девятнадцати мы растем в привычном вам темпе, а потом процессы старения резко замедляются. Даже через сто лет мы вполне можем выглядеть на тридцать, - и Сева игриво поиграл бровями.