«Романтика за сто, твою мать».
-Угомонись, - отпихнув полезшего целоваться «искусителя», сразу же вспомнил про Светку. В последний раз мы гуляли на волчьей свадьбе вчетвером еще. Олежка, Тим, Светка и я… Где теперь та дружба? Горыныч тогда тоже играл «искусителя» на застолье. Все пытался невесту да побольше девок «совратить». Хорошее время было: ни цепей, ни распрей. Не ценил ведь, дурак…
Целователь, смотрю, не унимается, как и положено зашел с другого боку - к Яде полез. Н-да, тут и играть не надо, уж с каким удовольствием, отвесил ритуального тумака. Никогда так сладко не было подзатыльники раздавать!
–Наших бьют! Стенка на стенку! - заорал жених.
Яда ошарашенно распахнула глаза, наклонившись, подмигнул ей:
-Обычай такой. Что за свадьба без драки-то? - поднял пустое блюдо и замахнулся на младшего Волкова. Давно хотелось! Аж считай душу отвел.
-Ну, сука, держись, - зарычал волк и кинулся на меня с кулаками. Перепрыгнув через лавку, увернулся от удара, подставив кого-то из его сородичей вместо себя.
-А в лоб?! - зарычал безвинно получивший и навесил Олегу от души.
Выругавшись, бывший лучший друг бросился на меня с новым усердием. Даже дотянулся.
-Все у вас не как у людей, - утирая разбитую губу, схватил борзого Волкова за расписную рубаху.
-Так мы и нелюди, - вдруг заржал тот. Ни хера себе дела. - Давно хотелось, слушай! Руки чесались, все повода не было,- засмеявшись, Олег вдруг стал так похож на того, прежнего раздолбая, с которым я совершал большую часть идиотских своих поступков. Светка-то слишком разумный для дурачества.
«Как же, твою мать, мне не хватает тебя прошлого, Олег!»
-Полегчало?
-Да пока не понял, но придушить тебя уже не так хочется, - оскалился волк.
-А если скажу, что ваши победили в драке, и значит следующая свадьба опять на вашей сторонке? - довольный собой даже отпустил рубаху его, любуясь, как меняется выражение рожи.
-Мудила ты, Кощей!
-Так ведь с кем поведешься, волколак плешивый.
Минут двадцать неженатые парни дружно махались под визг и подбадривание девушек. Умаявшись, пожали руки соперниками, да вместе сели дальше пить.
-На хера ты ее привел на наши головы в Навье, Кирыч? - подсев справа, Олег ткнулся кружкой в мою тару с пивом.
-Если ты про болонку, так ведь ты ж привел, - ну и рожа! Любо-дорого смотреть. - А ты думал, не догадаюсь, да? Я ж знаю тебя, как себя почти, псина ты тупая!
–Да про болонку я и без тебя знаю, - поморщился младший волков. - Ягу на хера. Не было печали так…
–Так и у меня не было, - посерьезнев, перебил его, качнул пивасом, приглашая выпить.
–Ты утром зайди, после обеда, часам к шести. Поговорить надо. Как люди хоть, - отсалютовав, Олег поднялся и ушел куда-то в толпу собиравшихся вокруг костров музыкантов. Волков с детства хорошо играл на накрах (прим.автора: славянские барабаны, обычно использовались в бою и для ритуалов), видно решил стариной тряхнуть. Перевожу взгляд на свою отраву, решительно поднимаюсь, иду к ней.
–Яда, пойдем танцевать? - вспомнилось, как утащил ее насильно в коршуна играть, теперь вот, по-людски прошу. Как на паперти с протянутой рукой.
«Тьфу, Кощей. Что из тебя эта любовь блядская сделала? Скоро руки лизать станешь?» Хотя, чего уж… Лизнуть я не только руки б горазд… Хер дождешься, что называется. Только смотреть да облизываться.
-А что за танцы? - вложив-таки свою ладонь мне в руку, подозрительно уточнила колючка.
-Ритуальные, под накры. Это типа барабанов, - кивнул в сторону музыкантов, уже примерявшихся друг к другу. - Парни будут играть, а девушки петь.
-А мы?
-А мы танцевать будем. И жених с невестой будут. И даже вон болонка твоя, кажется тоже. С Севой, - проследил за злым взглядом Олега, хмыкнул. Пожалуй, и правда надо утром зайти, сразу после обеда.
-Подозрительно ты довольный, - щурится Ядвига.
-А почему не быть? Вот сейчас утанцую тебя от всех. И будешь только моя. Что я не заслужил? - ну в самом деле, Яда. Верным псом у ног твоих вьюсь. А ты даже косточку с барского стола и ту никак не пожалуешь, бессердечная. Мало отомстила или что? -Разувайся, - сам скидываю обувь.
-Зачем? - удивляется Ядвига.
-Надо так. Боишься, что ли?
Кусает губу.
«Эх, я б как щас укусил... Зачем ты, дурак, слово давал? И назад ведь не заберешь, твою мать».
Босые ноги перенимают вибрацию земли. Барабанный ритм прямо через кожу входит в тело. Сразу понимаешь, почему предки их в ритуалах использовали. В самом деле, как завороженный становишься. Какое-то странное ощущение. То ли транс, то ли как под кайфом. И мир кажется лучше, и море по колено.
Мы танцуем в толпе таких же огненно-красных нарядов, но никого, кроме Яды рядом не существует. Только глаза ее, пухлые губы и барабаны, бьющие вместе с сердцем аккурат в виски. До тумана и одури, выбивающие все связные мысли, кроме желания обладать. Ею. Здесь и сейчас.
-Жестокая ты девочка, колючка, - наклонившись, шепчу ей в губы. Веду костяшками по разгорячённой щеке.
-Кир, - собственное имя из ее уст, произнесенное с придыханием, пьянит больше хмельного. Она прижимается теснее, обвивая руками мою шею, привстает на носочки, как будто сбирается сама поцеловать.
-Давай, соври мне или себе снова, что тебе не хочется большего…
Глава 24
Ядвига
-Давай, соври мне или себе снова, что тебе не хочется большего…
Не хочу врать.
В моем сундуке и так слишком много недомолвок и секретов, которые, уверена, будут еще тем взрывом в наших отношениях.
Сейчас мне настолько хорошо, счастливо и правильно, что не хочу рушить момент. Хочется. Мне давным-давно хочется большего! Хочется открыто называть его МОИМ, на весь мир кричать, что я влюбилась по уши.
«Мой Кир. Мой Кощей».
Всегда разный, но определенно всегда – мой! А я – его, до последнего вздоха. Тянусь к нему за поцелуем – пусть видят все. Провожу языком по твердой нижней губе:
-Хочется, - шепчу, деля с Киром одно дыхание на двоих. Его бровь иронично ползет вверх, а я не даю времени на раздумья ни ему, ни себе. На этой свадьбе мы уже отгуляли свое. Хочу быть с ним, чтобы никто не мешал.
Не надевая обувь, тяну его за руку к нашему срубу. Короткий путь в этот раз ощущается слишком длинно, мы все время тормозим, целуясь, погружаясь в эмоции друг друга, вибрируя в унисон с землей, под магический бой барабанов. Во мне весь день копилась невероятная по мощи энергия и теперь она жжет, опаляя своим неистовым жаром тело, щекочется пузырьками счастья. Мой прежний мир, что методично рушился с приездом в Могилёв – Кощеев, теперь лежит крошевом у наших босых ног, зарастает навьей травой исчезая на глазах. Что было раньше – не важно. Что будет… все равно, потому что все мое самообладание, доводы рассудка превращаются в тонкую бумагу тишью, вспыхивающую от желания, сгорающую дотла, стоит лишь почувствовать его руки на своей талии.
Врываемся в сруб, плотно закрывая за собой дверь, отгораживаясь от всего мира. Нас нет, мы исчезли с радаров этой вселенной, чтобы выстроить свою собственную, Кощей и Яга… не совсем добрая сказка, но для меня самая лучшая в мире.
Поднимаюсь на носочки, шумно втягиваю его аромат у ворота ритуальной рубахи – хмель, дым, пряный аромат разнотравья. Я тону в нем, а он во мне. Руки Кира зарываются в мои волосы, медленно перебирают бусины в тонких косичках, собирают их в кулак на затылке, заставляя подставить под обжигающий поцелуй губы.
Даже когда я пыталась поцеловать сама, Кир всегда перехватывал инициативу, как будто знает наперед, что не хочу быть главной. В этой игре так приятно быть ведомой. Терпкие, теплые, мягкие губы, проходятся по моим, словно целует он меня в первый раз.
Я плавлюсь, словно карамель, ноги предательски дрожат или это все еще отголоски магической вибрации ритуальных танцев, не знаю, но Кир читает меня словно раскрытую книгу – подхватывает на руки, несет в спальню.