-Араб чтоль какой? – пробубнила себе под нос морщась. В голове сам по себе нарисовался образ приставучего египетского официанта. Не, ну может в ту пору они позавиднее были, конечно, но сейчас… или шейх там какой…
Из мыслей о горячих песках и не особо горячих парнях, отвлек голос бабушки. Видать, что-то такое было написано на моем лице, что она даже голос повысила, чтобы вернуть меня в беседу.
- … тогда заслона меж мирами еще не было, - продолжала она. - Ходи куда хочешь. Вот она и улизнула, царица, мать её, Шамаханская. Боги, ожидаемо, разгневались и послали Кощея ее словить.
-И как? – во рту пересохло. – Словил?
-А как же, никто от наместника Чернобога не скроется. Только и он, пока путь домой держали, влюбился. Так Яга ему в голову и душу его черную засела, что запер он ее у себя в навьем доме, укрыл магическим порогом, чтобы ни живая, ни мертвая душа не почуяли, да любовницей своей сделал силою. Богам же отчет дал, что не нашел Ягу, пропала девка, как сквозь землю провалилась. А без леса она, да без живой силы, рядом с нелюбимым быстро иссохлась, постарела…
-Похерела, - поддакнула Еленка.
Бабушка только плечами пожала, не возразив.
-Короче говоря, Яда, стала она вот той самой сказочной Ягой костяной ногой. Тогда-то у Кощея прошла любовь и завяли помидоры. Отпустил он ее из подземелья заколдованного, а тут и Богам она сразу видна стала…
-И что было дальше?
-А дальше все попали под раздачу, - вздохнула бабушка. – Кощеевых к нави привязало Цепями. Они и силу не дюжую дают, весь магический мир в узде держать, но и служат по назначению. С тех пор ни один Кощей, носящий цепи, не может надолго и далеко отлучаться от «Костей», портала меж двух миров. И будет так, пока он истинный свет своей души не найдет, чтобы прегрешение свое понять да вину искупить.
-Свет души?
Ба смолкла, подбирая слова:
– Нет у них души, как и сердца нет. Бессмертные.
-И про иглу, чтоль, правда?
-Правда. Держат свои иглы Кощеевы за семью печатями. Только сломав иглу или проведя ритуал специальный можно их жизни лишить.
-А мама? – спохватилась я. – Она же с отцом Кирилла…
Бабушка вздохнула.
-Долго я думала, как так проклятие обхитрить, да детям моим нормальную жизнь дать… Но сперва, дай до конца расскажу. Не одни же Яга да Кощей тогда набедокурили. Расслабились все, с людьми смешались. Ходили кто куда хочет… вон в сказках да легендах сколько всего понаписано.
-И получили в итоге по носу или по каким еще местам, - вздохнула Царевна.
-Да. Знаешь, что за река возле дома? – спросила меня бабуля.
-Смородинка?
-Она самая… Как случился тот скандал на весь навий лес, прошли Чернобог со Сварогом по миру вдоль и поперёк да проложили грань между мирами нави и яви.
Но кроме самого полога, потекла по границе река, отделив мир тёмный и мёртвый от мира живого, явного, - бабушка прищурилась, будто вспоминая. – Как там, Елена, в книгах о ней записано?
-Ой, да чего не напридумали…
-Расскажи! – попросила я.
-Да глупости все: «В ней слёзы с кровью перемешаны, волны там одни ледяные-холодные, а другие кипучие-огненные, оттого и шипит, и паром пышет речка Смородина. Отделяет она живых от мёртвых, и даже бессмертные боги боятся переходить ту речку, а уж у смертного и вовсе ни переехать её, ни переплыть никакой не будет возможности. Лишь волшебный Калинов мост перекинут, по нему умершие люди в мир подземный будут шествовать, но пока об этом ещё никто не догадывается, пока не помрет». – процитировав, Елена, явно нервничая, слишком громко отхлебнула чай.
-И что? Правда все?
-Нет конечно! - поспешно ответила Царевна.
-Ленка-а, - пригрозила ба.
-Ну, почти, - сдалась квакуха. – Река и правда есть, ты сама видела, да и мост стоит, сама по нему ты и ходила. Ну не мертвая же? Да и купаться в ней всем навьим можно, на пляжике позагорать, шашлычок пожарить…
-Была бы ты человечкой, Яда, - махнув на квакуху рукой, ба продолжила сама, - ни за что бы мост не нашла, ни реку не перешла. Так и бы и бродила по лесу, пока не сгинула. А уж потом был бы тебе и мост и все остальное.
-Вот потому и не могу я вернуться домой, ба. Ни за что не прощу себе, если Машка Красовская тут сгинет.
Яга и Царевна уставились на меня широкими, как блюда глазами.
-А это что еще за фрукт? - спрашивают хором.
Глава 5
Кирилл
-Мамочка, а я тоже могу в лесу заблудиться? - Навье дрожит от майской бури. Свинец туч затянул небо, тонкие березовые стволы сгибает к самой земле. Жуткое зрелище. Отец и старший Горыныч отправились искать нелегально прошедшего через Смородинку. Таких нужно быстрее отлавливать, пока не натворили бед.
Перейти через Калинов живым почти никому не доводилось.
Для того и стоит усадьба Горыневых прямо у самого моста, а змеи с момента заключения сделки смотрители его. Пограничники в Навьем, если переводить на язык людей - сторожевые псы, получившие право жить в Яви на полных правах. Потому и ходят легко туда-сюда, старший Горыныч и все в роду его.
По другую сторону от моста наш дом, Кощеевский. Здесь начинается дорога умершего через Навье. Кто-то останется в темном нашем царстве, кому-то повезет почти сразу уйти на перерождение, будут даже счастливчики, кому Боги позволят жить на границах с Правью: пророки, жрецы. Теперь их почти не осталось, я ни одного еще не видел, по крайней мере.
– Конечно, Кир, с чего бы лесу с тобой нянькаться, - мать с тоской, то и дело, поглядывает в чернь чащобы. Мы сидим на веранде и пьем вкусный яблочный отвар на травах.
–Так ведь я Кощеев наследник! - помню, тогда меня разбирало гордостью от этой мысли.
–Тем более, - грустно усмехнувшись, мать подлила себе еще дымящегося напитка и снова, украдкой, бросила взгляд в сторону леса. – Лес - это Яги вотчина, не наша.
–Разве не Кощей в Навьем главный? - Отец говорил, что нет никого для жителей Нави страшнее и сильнее Кощея. Та сила, что дана нам Чернобогом - хозяином здешних мест - выше во сто крат любой другой магии.
– У каждого своя сила, сынок. И очень неумно считать, что ты главнее других только потому, что ближе к Богу, - сейчас я понимаю, что говорила она об отце, хотела уберечь меня от похожей судьбы. Тогда же обидно было слышать, что не мне все будут в ноги кланяться. Отец-то учил как раз обратному, да и примером своим демонстрировал превосходство над другими. – Так что не ходи, пожалуйста, один в лес. Особенно…
–Да знаю я, знаю. В Велесов день, Велесову ночь, и на Коляду, - мне очень не нравится, что мама говорит, как с ребенком.
Я упрямо гляжу на нее, набычившись, исподлобья.Противно вспомнить, да вот вспомнилось, стоило только войти в лес и ощутить, как ветки плотного кустарника сплелись за спиной, прикрывая выход.Не любил я Навью сторону, старался от усадьбы далеко не отходить, а если и навещал кого, то только порталами. Другое дело, что порталом можно пройти только в дом, где уже бывал, сразу в само помещение, а если, скажем, заприметил ты опушку в лесу, решил туда наведаться не пешим ходом, то лес непременно сыграет с тобой злую шутку и окажешься ты совершенно не там, где планировал. Вернее, опушка будет та самая, но вполне может переместиться хоть на Буян Остров. Не любит лес тех, кто брезгует по земле пройтись, наказывает. Не любит и спешки, и своеволия тоже. Потому и говорят, что сгинуть в Навьем легче легкого. Живой лес каждого чувствует. Насквозь видит.
Блеснувшая под ногами тропинка тут же змеей скользнула в траву, изменив направление. Выматерившись, покорно зашагал предложенным маршрутом.
Все знают, что сходить с тропы в Навьем лесу - затея гиблая, даже для местных. Вот что я всегда здесь не любил, так отсутствие контроля над происходящим. Идешь, как козел на веревочке, куда ведут, туда и идешь.