— Беги, наверное, Лихо наяривает, — проворчала ба.
— Ты так смешно его прозвала, — чмокнув ее в щеку, поспешила взять трубку. — Действительно похож же!
Бабушка лишь печально качнула головой.
— Алло?
— Хай, а я месте! Ты где? — весело протрещал Тим.
— Уже еду, — соврала, не моргнув и глазом. Ну правда, от бабушки до «Костей» пять минут езды. — Буду через десять минут!
— Отлично. Тут у нас очередной форс-мажор. Над индейскими шапками этими, пушистыми, из перьев, которые…
— А-ай, Тим, — махнув бабушке на прощание, выбежала из дома, — я тебе сто раз повторяла, это «роуч».
— Шапка как шапка, — проворчал он. — Я вообще не очень люблю всю эту культуру чужую. У нас своих классных традиций полно!
— Пипл хавает, — процитировала я старого певца.
— Не знаю, почему Кир согласился, — не преминул поддеть Лиходеев. — Дрессировщица ты наша.
Вот было в нем это — нет-нет да проскальзывало… пока даже не решила, как назвать: подлость не подлость, западло не западло, но любил Тимофей или оно у него само выходило, столкнуть, так сказать, носом, противников, выдать остроту не к месту, после которой обязательно случался скандал или вот как сейчас, вроде бы и не было повода у него говорить мне о Кощееве, да и не догадывался о наших с ним…э-э…приключениях ночных, но бывало, мог одним словом, превратить простое замечание в какой-то очень толстый намек. Как сейчас.
— Он просто понимает, что можно хорошо заработать, — юркнула в автомобиль. — Классная тема. Да и активностей куча! Тем более если начать днем, можно задействовать и конюшни, и поляну для пикников, а потом плавно переместимся на танцульки.
— Оке-е-ей, понял, — хохотнул Лиходеев. — Слушай, я вот ща твой этот роуч напялил. А мне-то зачетно в нем. Я прямо вождь!
Закатила глаза, представив Тима в окружении коробок с реквизитом и костюмами.
— Уверен, что вечером найду свою Покахонтас! А может и парочку! — продолжал забавляться он.
— Эй, у нее любимым был, между прочим, капитан Джон Смит!
— Ух ты, — промурлыкал он в трубку, — колючка любит мультики. Признавайся, кем ты себя представляла?
Я улыбнулась, выруливая на подъездную аллею «Костей»
— Даже не зна-аю-ю, — протянула я, — наверное, русалочкой.
— Н-да.
— Что?
— Я думал Бель.
— Почему? — засмеялась я, увидев издали Тима, расхаживающего во дворе усадьбы с внушительным роучем на голове.
— Потому что заколдованное Чудовище у нас уже есть.
Глава 8.1
Кир
— Не то, чтоб я очень уж рассчитывал, — в этот раз меня выплюнуло порталом в кабинет. В мой.
Светослав сидел на диване, пролистывая какие-то бумаги, поднял голову, вопросительно вскинув брови. Каждый раз, отправляясь на поиски, я все меньше верил в успех. Слишком много раз обламывался. Казалось, что задача нереальная. Потому что я тот, кто я есть. Не подарок, чего скрывать.
Кощей.
Наследник отцовских цепей и отцовской же тьмы. Все это не просто страшная сказочка пугать детишек, как теперь принято верить.
Я не могу быть добряком, прощающим, подставляющим вторую щеку.
Я даже просто добряком не могу.
Каждый раз так и подмывает поступить подло, не по чести. Что-то будто рвется изнутри, ломает кости, стоит только задуматься пойти против натуры. Довольно сложно в этом свете найти дурочку, готовую пойти за меня, ради меня.
Без своих резонов и планов.
Ганна, например.
Я ей нужен, потому что бессмертный, богатый, не стыдно подругам показать. Лиши меня всего этого, она первая побежит к папочке требовать аннулировать помолвку. И будет, к слову, права.
— Красивая хоть? — пожав плечами на откровенный подкол, я налил себе вискаря из початой бутылки на столе. В этот раз я даже не пытался влезть к девке под юбку, чтобы проверить степень чистоты. Сразу понял, что не то. Меня к ней не тянуло совершенно. Даже мысли не возникло. Ладная, светловолосая, простая, как пять копеек. Мог бы охмурить в два счета, но не хотелось.
Не было в ней света.
И интереса тоже никакого к ней не было. Почему-то, глядя в ее глаза, видел другие. Полные обиды и гнева. Там, в примерочных, стажерка моя показала себя вдруг другой. Чего скрывать, с самого начала я считал ее доступной. Да и как не посчитать, когда в первые же сутки знакомства позволила мне так много, не прямо чтоб сильно сопротивляясь. Я даже не был обходительным! И ничего — так согласилась, ноги раздвинула по собственному желанию. В примерочной тоже возмущалась исключительно словами. Все остальное говорило, орало об обратном!