«Не инициированная же! Руна на ее руке не помолвочная, опекунская!»
Свет такую Ладе ставил, чтоб до полной магической зрелости никто не обдурил бесшабашную сестрицу. Защита старшего мужчины рода. Нельзя увести магическим способом, чтобы опекун не ощутил чужого вмешательства. Нельзя ни одного магического контракта заключить. Ни купли продажи, ни брака, ни обещания скрепить магией — ничего, без личного присутствия и согласия опекуна.
«Сука ты Горыныч! Я ведь тебе припомню, хитрый змей!»
Впрочем, это ведь только до магической зрелости, а после Ядвига может в любой момент сама решить и отказаться от покровительства… не инициированная…
От мыслей, что вот она, не инициированная, значит чистая, нетронутая никем, будет моя пьянит похлеще настойки Лукерьи.
Инициация…
«Так это мы сейчас быстро решим, да отрава? Делов-то. Тебе понравится, спорим?»
Расставив по обеим сторонам от колючки руки, впитываю ее эмоции:
— Поздно бежать, Яда. Раньше надо было. Нет тебе теперь дороги назад. Хе-хе, завтра нас ждет жаркий кусочек от Яды:) Как думаете, будет она — инициация?))А пока мы все пребываем в томительном ожидании, предлагаю к прочтению новинку на портале, замечательную книгу Наталья Варваровой "Ядовитый плющ на хвосте дракона"В этой истории вас ждет милая попаданка, которая так же, как и наша Яда, оказывается не той, кем она думала.
Глава 15
Ядвига
Кирилл рывком притягивает меня к себе, нагло пробираясь ладонями под пиджак, дёргает с силой блузу, касается пальцами кожи. От его прикосновений по телу разбегаются мурашки. Я неосознанно дёргаюсь.
— Не строй из себя недотрогу, — зло шепчет он, — тебе же нравится то, что я делаю.
— Совершенно не понимаю тебя, — признаюсь тихо. — С тобой не отгадать, что будет в следующую секунду. Чего ты хочешь от меня?
— Ненавижу делиться, поняла?! Чего хочу? Душу твою, — его рука оглаживает живот, сжимает талию, двигается вверх, ложась под левую грудь. Он улыбается, чувствуя, как бьется взбудораженной птичкой мое сердце. Доберман добавляет, — и сердце, всю тебя хочу… Хочу, чтобы ты влюбилась в меня без памяти, несмотря ни на что…
Молчу… молчу, боясь признаться даже самой себе, что все его желания почти исполнены. Мы тяжело дышим, его палец, медленно оглаживает сосок через тонкое кружево белья, цепляет кромку невесомой преграды, оттягивая ее вниз, возвращается к напряженной горошинке.
Сладкая пытка.
Прикусываю губу, от осознания того, как тело само подается вперед, навстречу его ладони, желая продолжения томительной ласки.
Он усмехается, понимая мои желания даже больше меня самой… свободной рукой хватает за затылок, рывком притягивая, собирает в кулак волосы.
Поцелуй жалит, сминая губы и вместе с ним у нас сносит крышу. Я пью его эмоции, насыщаюсь им, отдавая в два раза больше, чтобы понял — я рядом, приму его любым. Он прижимает меня к стене, быстро расстегивая штаны. Зажмуриваюсь, от осознания, что это уже с нами было.
— Сейчас, — рычит он, — хочу взять тебя прямо сейчас.
Его ладонь ложиться на гладкий лобок, и мы оба стонем, когда палец проскальзывает дальше, размазывая влагу по чувствительному бугорку.
Затуманенным взглядом вижу, как он тянется к ремню своих штанов.
— Кир… — выстанываю между поцелуями, — стой. Погоди.
Он прижимает меня сильнее.
— Ш-ш-ш, — дышит мне в губы. — Тебе будет хорошо, обещаю. Ты ведь мне уже доверилась, помнишь?
Пальцы ныряют глубже, медленно, но в тоже время с идеальным давлением, он вводит в меня сперва один, затем второй, высекая искры перед глазами.
— Блядь, какая ты узкая, — шипит мне на ухо.
«Расставь ноги шире, дурочка, — шепчет плохая девочка во мне, — получи свою порцию кайфа. Плевать на всё».
Но совестливая «я» орет, что передо мною почти женатый мужик, к тому же мой, пусть и временный, босс. И, не смотря на все мои чувства, я не могу раздвинуть перед ним ноги вот прямо здесь, в его кабинете. Это неправильно, пошло, мерзко. Нет, не близость наша, а то, как все происходит.
— Кир, — сопротивляюсь из последних сил, — пожалуйста…
Не знаю, о чем прошу. То ли о большем, то ли чтобы остановился. Тело прошивает мелкой дрожью.
— Дрожишь? — довольно шепчет он. — Я могу быть нежным, Яда, если ты захочешь. Просто впусти меня, сделаю все сам. Тебе понравится. Очень.
— Нет, Кир.
— Для него себя сберечь решила? — его голос вдруг меняется. Из обжигающего, хриплого, становится ледяным. — Не зря дала на себе клеймо поставить?