После затопления корабля и потери всей команды, в результате ужасного шторма, он взял на себя ответственность и отказался от работы капитана. Ни один уважающий себя капитан не позволяет своему кораблю пойти ко дну без него, и, тем не менее, намеренно или нет, это то, что он сделал пару месяцев назад. Он едва ли может хорошо выспаться, не вспоминая звуки раскалывающегося дерева, задыхающихся криков и ощущение ледяной воды, обрушивающейся на него снова и снова, не говоря уже о том, чтобы снова оказаться за штурвалом.
А его рука?
Забрали в наказание за неудачу. На самом деле, он считал, что это справедливо. Он предстал перед начальством в позоре и смятении и исповедал свои грехи на всеобщее обозрение. Как он, капитан Королевского Флота, бросил свой корабль и свою команду в водную могилу. Как он протянул руку и, в свою очередь, принял руку преступника, пирата, и принял его помощь. И начальство смотрело на него с холодным пренебрежением и задало ему только один вопрос:
- Какая рука?
Его ведущая рука.
Почти все время, она все еще болит. Металл протеза холодный, он трется о покрытый шрамом сустав так, что рука болит фантомной болью. Это постоянное напоминание о том, что он сделал, об ошибках, которые он совершил и о жестокости тех, кому он присягнул в верности. Он научился жить без руки максимально комфортно, насколько вообще можно жить без руки, тренируясь до поздней ночи, заново обучаясь тому, что когда-то было инстинктом, тренируя мышцы все усердней. Эта работа кажется безнадежной, иногда он делает больше шагов назад, чем вперед, как бы пот ни капал с него от усилий.
Он начал терять надежду когда-либо вернуть то, что было утрачено.
Сейчас он работает в доках. Это посредственная работа, но у него хорошо получается.
Он скучает по морю.
Иногда он стоит у окна своей комнаты и смотрит на прилив и отлив берега. Он наблюдает за моряками, которые проходят мимо во время отпуска на берегу, покупают припасы и рассказывают своим близким истории. Он сидит в пабе и слушает пиратов, на этот раз, не содрогаясь от отвращения, при их преувеличенных рассказах о героизме и смелых побегах. Вместо этого он внимательно слушает, чтобы утолить жажду комфорта, ощущения моря. Во всяком случае, в его обязанности больше не входит задерживать их, поэтому он оставляет их в покое. Он душит в себе зависть, напоминая, что эта ситуация – его вина, что единственный, кто виноват в его удаленности от моря - это он сам.
Конечно же, он винит бурю – ветер, волны и гром. Он обвиняет пирата Филзу – вырвал его из рук моря, чтобы тот прожил еще немного, с чувством вины на плечах.
Но больше всего он винит себя.
Техноблэйд ведет дневник. В нем имена всех до единого, членов его бывшей команды – всех жизней, погибших в результате крушения. Он пишет их имена снова и снова, снова и снова отпечатывая в памяти, опасаясь когда-либо забыть, как много они значили для него. Они были его товарищами, а он их капитаном. Наверно, он вечно будет жить, с бременем быть единственным, кто выбрался из обломков живым. Нет тел, которые можно было бы похоронить, нет вещей, которые можно было бы вернуть скорбящим семьям. Все рухнуло вместе с кораблем, в морские пучины.
Все, что у него осталось, это воспоминания.
Техноблэйд часто отвлекается на работу. Он упирается плечом в точильный камень и работает в доках от восхода, до заката. Он перевозит ящики с грузом, помогает кораблям войти в порт, прикрепляя их к докам с помощью веревок и помогая опускать трапы. Он просыпается, смотрит, как солнце встает над горизонтом, идет на работу и возвращается, когда оно садится. Он пытается забыться в работе, хотя в затворках разума есть что-то, взывающее к тому, чего он никогда не сможет сделать. Океан.
***
В один самый обыкновенный день, монотонность приходит к концу.
Он помогает бригаде уставших торговцев выгружать свои припасы на доковый рынок. Доки сегодня необычайно загружены, они кишат экипажами всех слоев общества. Пираты и богатые лорды ходят рядом друг с другом, даже не моргнув глазом. Он чувствует небольшой стресс из-за такого переполненного дока, изо всех сил пытается перемещаться среди групп ничего не подозревающих прохожих, пока он с остальными несёт ценный груз. Он ставит бочку и на мгновение опирается на нее, пока жаркое, тропическое солнце обжигает шею. Техноблэйд вытирает пот со лба рукавом, пока окидывает взглядом людей вокруг.
А потом, сквозь толпу, он видит его.
Копна светлых волос беспорядочно перевязана старой банданой. Изношенное зеленое пальто, грязное лицо, дерзкая улыбка. Он стоит среди кучки людей у доков, рядом с небольшим гладким судном, созданным для скорости и стремительности в воде, а не для грубой силы кораблей ВМФ. Его смех раздается на открытом воздухе среди крика чаек и шума волн. На мгновение Техноблэйд снова оказывается в шлюпке, отчаянно цепляясь за сознание, слушая интересные рассказы о приключениях пирата.
Затем он возвращается с реальность и смех прекращается.
И капитан Филза, Ангел Смерти, смотрит на него.
Он движется до того, как успевает подумать – пробирается сквозь толпу так быстро, будто у него на ногах крылья, и практически бежит. Он останавливается перед ним, сосредотачивается – он еще не совсем уверен, что делать дальше. Он разрывается между несколькими вариантами. Тем не менее, он останавливается перед ним, наблюдая за мириадами эмоций, вспыхивающих на лице пирата. Шок, замешательство, гнев, любопытство и…
Счастье?
- Привет, приятель – весело говорит Филза.
И Техноблэйд бьет его кулаком.
Филза отшатывается, в воздухе был слышен звук тяжелого стука. Толпа вокруг замолкает, наблюдая за происходящим. Ворона, незамеченная, сидевшая на плече мужчины, взмывает в небо с возмущенным криком. Филза жмурится, хватаясь за челюсть, и на мгновение Техноблэйд забывает, как дышать. Он только что ударил Филзу. Самого известного капитана в море, человека, на счету которого две дюжины затонувших кораблей, человека, за которым остается смерть и разрушения. Ангел Смерти, гроза западного моря, лодочник Стикса.
Потом Филза выпрямляется, смотрит ему в глаза и смеется.
- Думаю, я заслужил это. – Хрипит он и Техноблэйду лишь остается смотреть, как он трет быстро темнеющую отметину вдоль лини подбородка. – Черт возьми, приятель, лучше бы ты меня кирпичом ударил.
- Эмм – Только сейчас Техноблэйд понимает, что его рука не болит.
Он только что ударил капитана Филзу своим протезом. Железным протезом.
- Прости…?
Филза отмахивается от него, даже когда несколько обеспокоенных товарищей шагают к нему вперед – молодой блондин, бормочущий оскорбления, и его товарищ поменьше, хватающий его, чтобы остановить. Филза сплевывает немного крови и смахивает слезы с глаз, все это время он не переставал улыбаться. Он выглядит таким веселым и равнодушным, что Техноблэйд не может вспомнить, почему он вообще разозлился.
- Все в норме, приятель. – Он слегка морщиться, когда надавливает на свой синяк. Затем бросает задумчивый взгляд вниз.
- Новая рука?
Ох, теперь он вспомнил.
Все эмоции прошедших шести месяцев захлестывают его, безудержные и необузданные. Техноблэйд хватает мужчину за рубашку, дергает его вперед, пока они почти не соприкасаются носами. Его гнев только растет, когда эта проклятая улыбка, самодовольная и насмешливая, отказывается сходить с лица пирата. Хочется стереть эту ухмылку с лица мужчины. Это меньшее, что он заслуживает за то, что сделал, за то, как разрушил его жизнь. Техноблэйд винит себя в потере команды, но в потере карьеры и руки он винит Филзу.
- Ты ублюдок. – рычит он.
- Да, я знаю, – шутит Филза. Его ухмылка становиться слишком острой.
- Я потерял все.
- О, не будь таким драматичным. – Пират вырывается на свободу. – Вряд ли все. Ты все еще жив, не так ли? И ты все еще здесь. – Он фыркает. – Я мог бы оставить тебя там, но, похоже, старый Филза слишком мягкосердечный и добрый.