При каждом шаге с них капает вода.
Техноблэйд подавляет крик, отступая под ужасающий хруст под ботинками. Его команда идет следом, их ноги даже не касаются пола, на лицах только печаль – горечь преждевременной смерти. Раскаленный добела стыд, разрывающий его каждую ночь, проведенную без сна, сейчас кажется каплей в море – ничто, по сравнению с тем, что он чувствует сейчас. Ощущение, будто его раздавили – тяжесть морской воды, которая заставляет, дрожа, упасть на колени. Техноблэйд снова тонет, отчаянно хватаясь за пустой воздух в попытке вернуть свою команду, которая погружается все ниже и ниже, в темные глубины, куда он не может уйти.
Куда он не захотел уйти.
Он всегда задавался вопросом, обвиняют ли они его в крушении. Теперь - глядя, как они обвиняюще указывают на него пальцами и непрерывно плачут, позволяя воде стекать с одежды – он думает, что ему лучше было бы не знать.
- Хороший капитан уходит на дно вместе со своим кораблем. – Яростно шепчет юнга. – Но ты оставил нас, Техноблэйд.
- …Да. – Выдыхает он, его голос ломается, становясь болезненным. Он чувствует себя ребенком, которого ругают. Чувство такое же, как когда он впервые вошел в кабинет начальства, чтобы сообщить о своем провале. То же самое унижение, душераздирающая вина, раскаленный добела гнев, направленный на самого себя – все это возвращается назад. Его щеки горят, он вздрагивает и не может даже поднять взгляд. Не имеет права. Он не может больше видеть ни их разочарование, ни их наполненные болью взгляды. Техноблэйд пытается выговорить извинения, но ни одного из них недостаточно – ни одно извинение не сможет искупить то, что он сделал. То, что они потеряли из-за его ошибки.
А потом до его ушей доходит вопрос.
- Почему?
Это такой простой вопрос, но он несет на себе всю тяжесть мира. Почему он оставил их? Почему он не погиб вместе со своим кораблем, как любой благородный капитан? Почему он так упорно боролся, чтобы выжить? Почему он принял руку совершенно незнакомого человека… врага?
У него нет ответа, как бы он ни пытался его найти. Ничто не будет уважительной причиной для их смерти – нет ни одного достойного оправдания.
- Вы оставили нас, капитан. – Продолжает мальчик, и теперь он зол, в его взгляде мерцает то же презрение и отвращение, которые чувствует Техноблэйд. – Ради пирата.
И, боги, это больно, потому что это правда – потому что те же слова он говорил себе. Раньше, они с Филом были не более чем незнакомцами – в лучшем случае знакомыми, в худшем врагами. Он тоже спрашивал себя, почему он принял руку помощи пирата, даже не один раз, а дважды, отказавшись от прежних нравов. Почему он взял за руку того, кто, хоть и непреднамеренно, стал причиной их смерти.
- Я… я не мог… я не… - Слов не хватает, потому что он разрывается на полпути между протестом и извинениями. В сердце Техноблэйда идет война между желанием искать прощения и ошибочностью всего этого. Он оставил свою команду ради новой, и они знают это – они все это видели, и даже сейчас могут созерцать все его грехи. Техноблэйд оставил их позади, не более чем воспоминанием – лишь пара имен в книге – и отправился в новое путешествие с Филом, Томми, Туббо, Ранбу, Ники и…
Техноблэйд вздрагивает, отчаянно ища хоть какое-то укрытие или шанс для побега. Его команда все еще сражается – некоторые буквально с оружием и мечами наготове, другие все еще ведут эмоциональную битву. Некому ему помочь, и чем дольше он ждет, тем ближе приближается его команда, окружая его, словно загнанное в угол животное. Кости хрустят под ним, и идти некуда, бежать некуда, и…
- Они не настоящие, Техноблэйд! – Слышится зов Эрета сквозь шум, как луч света среди бури. Техноблэйд видит руку, протянутую, будто ведьмак мог дотянуться до него через хаос. Он стоит там, высокий и гордый, не тронутый ни одним духом, его подбородок поднят, а выражение лица спокойное. Его глаза широкие и невидящие, но все же в них так много всего – безмолвное обещание, тихая мольба и побуждение вспомнить.
Вспомнить – это то, что он делает.
Техноблэйд вспоминает слова Эрета – первые, которые он услышал от него. Те, которые ведьмак сказал ему месяцы назад, при их первой встрече.
«Не бойся оплакивать, Техноблэйд. Они бы не хотели этого»
Они бы не хотели этого.
И вдруг все обретает смысл.
- Вы не они. – Выдыхает он, и призраки замирают.
- Что?
- Вы не они. – Повторяет он, поднимаясь на ноги, когда к нему возвращается уверенность. - …Моя команда – они бы не хотели, чтобы я винил себя. Они бы не… они не винят меня в том, что случилось. – Пока он это говорит, в его сердце вспыхивает и разгорается что-то совершенно чуждое, но такое же успокаивающее, как знакомые объятия.
Принятие.
Появляется кое-что еще. Безмолвное заверение, что-то устойчивое, чему Техноблэйд не может дать название. Ощущение, будто теплая рука постоянно лежит на его плече, удерживая и подталкивая вперед.
Он их не видит, но все равно знает, что они там.
Его команда. Его настоящая команда.
- Это не моя вина. – Его слова эхом разносятся сквозь туман, в целом тихие и мягкие, как шепот, но удивительно громкие. – Я не мог ничего поделать. – И впервые, он действительно верит в это, поднимая взгляд, чтобы встретиться с глазами обвинителя со всей уверенностью, которая у него есть.
Через поле костей он видит, как Эрет улыбается.
А потом все меняется.
В мгновение ока его команда исчезает, не оставляя ничего, кроме тумана. Тихо. Холодно. Пусто. Секунду Техноблэйд разрывается между облегчением и сожалением. Сердце болит, зияющая дыра осталась там, где когда-то стоял его бывший экипаж.
А потом он видит себя.
Это как смотреть в зеркало – идеальное отражение самого себя, смотрящего прямо и ровно.
Только что-то отличается.
Что-то не так.
Вместо красного пальто он одет в синий – тот же глубокий королевский оттенок военно-морского флота. Знакомый герб с сияющими золотыми пуговицами. Его волосы короче, аккуратно заплетены назад, одежда аккуратно отглажена. Он выглядит достойно. Богато. Могущественно. Бледная кожа красуется там, где должно быть холодное железо – все следы протеза исчезли, будто травмы вообще не было. Он выглядит моложе, чего Техноблэйд не чувствовал уже несколько месяцев, будто напряжение проблем спало с его плеч, оставив лишь гордость и свободу.
А его лицо…
Выражение его зеркального отражения искажено чем-то темным и холодным. Он видит в своих глазах то, чего предпочел бы не знать. Он смотрит на команду, и в его глазах нет тепла – ни нежной привязанности, ни дразнящего юмора, ни любви, которой он стал дорожить. Вместо этого все, что он видит в своих глазах – это отвращение, грубое и несдержанное. На его лице нет ничего, кроме ненависти, и каждая ее частичка направлена на его команду – на Фила.
- Пираты. – Слышит Техноблэйд собственный голос. Краем глаза он видит, как команда реагирует. Вопросительные взгляды поворачиваются в их сторону, приглушенный шум потрясения наполняет воздух, пока команда в недоумении. Его отражение возвращается к нему, жар его взгляда пылает. Техноблэйд смотрит в огненно-красный цвет и не видит ничего, кроме горького разочарования и презрения. – Это то, чем мы стали? Преступником?
Техноблэйд думал, что не сожалеет ни о чем сильнее, чем о своей команде – о десятках невинных жизней, потерянных под его руководством. Но теперь, когда он смотрит в глаза человеку, которым когда-то был – когда слушает манты, которые когда-то чтил всем сердцем – он понимает, что есть нечто, чего он боится больше. Это нечто больше, чем чувство вины. Более ужасающее, чем шторм или призраки тех, кого он потерял.