Илькер сделал глоток, опустил кружку и добавил:
— И леди Риш права. С кем она спит, ее дело. Она — не вещь, которую можно купить, продать или отдать ради земли или альянса. Она — солдат, Красный клинок Ор-Хали. Она служит по своей воле, и она согласилась быть глазами и мечом вашего короля. Если сомневаетесь, закройте свои вонючие рты и пейте. Или можете пить воду, а остальные будут наслаждаться очень хорошей медовухой.
Солдаты радостно завопили, и кружки снова подняли, в этот раз в честь короля Илькера, его сестры и ее мужа.
Старик хмуро посмотрел на кружку, ворча про мнения капитана Таксина о проклятом маге солнца.
Юджин стоял неподалеку. Он сказал:
— Маг солнца спас жизнь капитану Таксину, спас жизнь короля Илькера и спас жизнь принцессы Галины.
— Больше раз, чем вы знаете, — добавила Галина.
Голос Така зазвучал поверх толпы, он добрался до старого солдата.
— Да, я не люблю лорда Риша. Но я уважаю мага солнца больше, — он стукнул кружкой по кружке соседа. — Я ему доверяю, старик. И ты должен.
Две женщины появились у толпы, тяжело дыша. Разведка Така.
— Капитан, — отсалютовала одна. Он ответил этим же, женщинам дали медовуху.
— Нас окружают, — выдавила она между глотками.
— Отряды окружили лес на западе отсюда, — ответила другая.
— Они пришли жечь лес Хараян, — сказал Гетен.
Гул голосов стал гневными протестами.
Разведчицы кивнули.
— Откуда вы знаете? — спросила первая.
— У леса есть глаза, — просто ответил он.
— И зубы, — добавила Галина, и Гетен улыбнулся, выглядя как опасный волк.
— Огонь не тронет Хараян или Ранит. Больше нет. Я прослежу за этим, — сказал он.
Галина переплела пальцы с его. Она знала, что он вспоминал, как горела базилика со зверями холма внутри. Это все еще причиняло ему боль. Она сжала его руку.
— Мы не можем тут оставаться, — сказал Юджин. — Цитадель сильна, но припасов не хватит для осады, еще и с таким количеством людей.
Галина кивнула.
— Днем мы столкнемся с ними снова.
Ей придется оставаться вдали, управлять и подбадривать, но не биться. От этого ей было не по себе. Она не хотела становиться королевой. Галине нравилось быть в бою, бок о бок и спиной к спине с солдатами. Королевы и короли так не делали. Они были слишком ценными для поля боя. Но Илькер был слепым, и он мог не выжить, хоть и храбрился. Он был бледным и горбился, страдал от заражения, несмотря на магию и лекарства Гетена. Было глупо покидать постель. Ее брат в последнее время совершал много глупостей.
— В этот раз вы будете биться с магом солнца, поддерживающим с полной силой, — сказал Гетен.
Илькер поднял кружку. Солдаты радовались и пили, осмеливались надеяться в отчаянии, вспоминали истории, на которых их растили, о сильных некромантах в Раните.
Помощники Илькера отнесли его в башню. Гетен и Галина пошли следом.
Во дворе он остановил ее.
— Я сидел в башне слишком долго и смотрел, как разваливается мир, сначала медленно, а потом быстрее и страшнее. Я виноват, что не был внимателен, как виноват и Валдрам. Шемел — моя проблема, и ты не можешь победить, пожертвовав собой, Галина. Теневая армия сожжет тебя, а потом Шемел подхватит ее и использует, как захочет, — он сжал ее ладони. Они снова дрожали. — Думаешь, я не замечаю всего в тебе?
Она опустила взгляд и сглотнула, сжала его пальцы, но дрожь не унималась.
— Теперь я понимаю, почему ты не можешь вести ту армию. Сила соблазнительна и опасна. Всех тех некромантов свела с ума жажда душ. Я видела, глядя на поле боя, духов, которых можно было поработить. Слава богам, что я не впилась в ту силу.
— Ты хотела больше всего.
— Да. Я ничего еще так не хотела, — она поежилась. — Это сильно… и жутко.
Он притянул ее ближе.
— Я знаю.
— Но, в отличие от тебя, я могу отпустить силу, когда мы победим. А мы еще не победили. Пока Шемел угрожает нам, я буду атаковать теневой армией.
Они продолжили путь к базилике.
— Тогда мне нужно заставить Шемела отпустить Локшина. Я не хочу вредить солдатам Телеянска, они были нашими союзниками до того, как вмешался мой старый наставник, но я сделаю, что нужно, чтобы покончить с этой войной и уничтожить Шемела до того, как теневая армия убьет тебя.
— Ты не один в этом. У тебя есть солдаты из плоти и тени.
— Нет.
— Гетен, это война. Это солдаты. Мы знаем, что на кону, и понимаем ценность наших жизней.
Он не слушал это.
— Завтра я зачарую тебя и твоих товарищей. Обещай, что останешься в круге чар, что бы ни случилось на поле боя.