— Правда? — Скирон появился перед ним в облике Шемела.
Гетен отмахнулся.
— Если думаешь, что это меня запугает, то ошибаешься. Меня уже не впечатляют ты или твоя сила.
Скирон смотрел на него пустыми глазами, и раньше Гетен дрожал от этого. Но теперь он просто глядел в ответ и ждал, что сделает Бог смерти.
— Мы подвели тебя? — это был не голос Скирона. Он повернулся на женский голос, и его губы дрогнули от изумления. Две женщины стояли за ним. У одной были белые волосы, собранные в косы воительницы, ее одежда была доспехом с кожаными вставками. Другая была с длинными черными волосами. На ней было платье, будто стекающее по телу, движущееся без ветра.
Гетен поклонился.
— Какая честь встретить, наконец, Хотырь и Семел, — сказал он. — Мне нужно отвечать? Вы знаете, что мне приказывали нести смерть и разрушения. Вы знаете, что я был против такого долга. Вы молчали, пока мир горел и истекал кровью, желая лишь остаться живыми.
Скирон вдруг появился за его женой и дочерью, скрестил руки на груди с мрачным видом.
— Твои возражения бессмысленны, Херра-Томрума. Твой долг важнее всего. Наше выживание важнее всего. Я говорил тебе, если ты не исполнишь обязанности, я прослежу, чтобы их выполнили другие. Сделаешь, как сказано, и твой мир обновится. Что до нового Хранителя, мы знаем, что ты взял ученика. Зачем врать? Думаешь, мы не видим все?
— Мне плевать, видите вы это или нет, — Гетен скрестил руки на груди, подражая Богу смерти. — Я — не ваша марионетка. Если хотите, чтобы границу Пустоты охраняли, и создавался хаос, сами выполняйте грязную работу. Я с вами закончил.
Хотырь и Семел переглянулись, Скирон скалился, глядя на него, рос, становясь демоном.
— Ты смеешь перечить своим богам?
— Да, потому что вы только управляли мною и врали мне. Что за боги насылают такие ужасы на людей, которые поклоняются им? Чудовища. Я не буду больше потакать вашей жестокости и эгоизму. Меня презирали в Кворегне и боялись не из-за того, что я ужасный человек, а потому что я — символ чудовищных богов. Но женщина, которую ты направил на мой путь, которой хотел столкнуть меня в безумие, поступила наоборот. Она показала мне, что мое сердце не черное и пустое. Она напомнила мне, что моя магия была даром мира, а не богов.
Скирон зарычал и поднял ладонь, словно хотел ударом рассечь Гетена надвое.
Гетен поднял ладонь, глядя в гневные глаза бога, и сказал:
— Ты — не мой бог.
Кулак Скирона прошел сквозь него, ветер лишь растрепал его волосы. Хотырь и Семел охнули. Гетен стоял на месте. Бог смерти глядел на него со смесью потрясения, гнева и смирения на лице.
— Я уже в тебя не верю. Пустота — твое место. Души в ней — твоя ответственность. Сам охраняй границу, — он повернулся, замер и посмотрел на них снова. — Может, вам стоит подумать о другом подходе к существованию в мире смертных, — он ухмыльнулся и добавил. — Если только вы не хотите стать просто суеверием, сказками и надписями на старых могилах.
Гетен отвернулся от Триумвирата и закрыл глаза.
Когда он открыл их, Галина все еще стояла на страже. Она оттолкнулась от двери и размяла шею и плечи.
— Я уже хотела идти за стулом.
— Долго меня не было? — спросил он, встав. Его спина и колени ныли. Мир за двумя узкими окошками ее комнаты был темным.
— У меня успело затечь тело.
Гетен потер ноющие плечи, разминая мышцы.
— Меч короля сторожит мелкого мага. До чего дошел мир?
— Безумие, — ответила она и взяла его за руку. — Получилось?
— Да, — он улыбнулся, ощущая, как огромное бремя пропало с плеч. — И они не смогли меня тронуть! — он подхватил ее в объятия. — Не смогли коснуться.
— Ты свободен, — улыбка озарила все ее лицо.
— Свободен, — он рассмеялся, кружа ее, и целовал, пока они не стали задыхаться.
* * *
Инстинкты Галины были быстрее гонцов Эссендры. Сын Аревик родился за два дня до срока. Их отвели в спальню маркграфини по прибытию.
Солнце поднималось над цитаделью Эссен, Церис уже была там с Герезелем.
Гетен протянул руки, и сонный малыш улыбнулся и повторил жест.
— Дайте злому дяде подержать племянника, или я превращу его в лягушку в наказание родителям.
Королева Бесеры рассмеялась и передала кудрявого сына в его руки. Церис и кронпринц оставались с Аревик и Магодом, пока король Зелал следил за восстановлением Иствита. Гетен пощекотал щеки малыша и улыбнулся от смеха мальчика.
Галина забралась на кровать сестры и нежно взяла из ее рук спящего племянника.
— Как ты его назвала?