Густые черные волосы императора задевали его плечи, им не давала двигаться корона из золота и меха. Инкрустированная жемчугом и янтарем, корона изгибалась над его головой, будто солнце, опустившееся на шапку из белого меха. Из меха смотрели честь черных волков с янтарными глазами, их головы были из сияющих черных кристаллов. Над волками устроился символ Одного бога, украшал центр короны, созданный из граненого оранжевого янтаря, который сверкал в свете фонарей, большой, как кулак младенца, и превосходящий по ценности Кхару. Больше янтарей сверкали в ушах Локшина, на шее и кольцах на всех его пальцах. Его темные глаза пронзали, а золотые браслеты на запястьях звякнули, когда он встал и вытянул руки.
— Приветствую, почетные гости, — красивый император Телеянска выглядел молодо, хотя был старше Гетена. Он спустился и помахал им выпрямиться, когда они поклонились. — Нет. Нет, не нужно кланяться как слуги, — он хлопнул в ладоши и сказал. — Оставьте нас, — магам и министрам, выстроившимся у стен. Они ушли, осталась только Кадан, все еще сидела на коленях перед мужем.
— Приветствую, императрица, — он коснулся ее щеки.
Она встала.
— Ваша слуга, Кадан, третья императрица, благодарит вас, благородный император.
— Не благодари меня, — сказал он. — Мы привели друзей из Кворегны, чтобы отблагодарить их, — он указал ей встать рядом с ним и повернулся к Галине и Гетену. — Я жду от своих слуг биться до смерти, чтобы защитить мою семью. Я не жду такой верности от чужаков у моих ворот. Но Кадан рассказала о вашей храбрости. Такая доброта заслуживает отплаты. Как я могу отблагодарить вас за защиту моей любимой третьей императрицы?
Галина сказала:
— Мы защищали Ее высочество не ради услуги от Вашего императорского величества. Призраков послали убить меня. Я не могла позволить им ранить и убить невинных жертв в попытке добраться до меня.
— И я не могу допустить этого. Защита моей жены — мой приоритет, — сказал Гетен, — но я верю в святость жизни.
— Хотя вы — некромант? — спросил Локшин, пристально глядя на него.
Гетен с болью улыбнулся ему.
— Потому что я некромант, хотя редкие верят в это.
— Редкие видят глазами, маг солнца, — сказал Локшин. — Ваша репутация опережает вас обоих, — император поманил их за собой, пересек тронный зал. — Я хочу показать вам мощь Телеянска.
Они миновали еще одну дверь и прошли по радужному коридору.
— Леди Риш, я понимаю, что вы дружите с новым маркграфом Эссендры, Магодом Остеном. Есть новости о нем? Когда я видел его в прошлый раз, он искал вашу чудесную младшую сестру, принцессу Аревик. Он преуспел?
Галина улыбнулась.
— Да, ваше превосходительство. Они поженились в начале лета.
— И ждут первого ребенка осенью, — добавил Гетен.
Галина повернула голову.
— Что? Кто тебе это сказал?
Локшин рассмеялся, а Гетен улыбнулся и сказал:
— Я — целитель, — он пожал плечами, смутился от ее взгляда. — Я знаю признаки.
— И ты не сказал мне?
Он смутился еще сильнее и пробубнил:
— Я забыл?
Локшин хлопнул Гетена по плесу.
— Думаю, вы были заняты, раз не поделились такой тайной с Красным клинком, — он подмигнул Галине и добавил. — Может, вашего мужа можно простить, ваша светлость. Все-таки он бился с призраками и демонами на вашей стороне.
Гетен добавил:
— Чуть не утонул, путешествовал по Северной пустоши и исцелял тебя.
Она не стала смотреть добрее, когда они вышли на балкон на западной стороне дворца. Но вид отвлек их обоих от спора.
Бухта, которую они видели мельком, прибыв в Ясан Хот, раскинулась внизу, занятая флотом кораблей, потрясающих размером и формами. Бухту заполнили маленькие корветы и крупные фрегаты, двухмачтовые джонки и огромные шхуны с шестью или семью мачтами, на их палубах уместилась бы целая армия. Море желтых парусов тянулось внизу, больше кораблей, чем Гетен знал, были в одном флоте, некоторые были такими большими, что он не представлял их в море.
— Это половина моего флота и доля моей армии.
Гетен смотрел на сотни кораблей, их паруса ловили ветер.
Галина окинула бухту взглядом и посмотрела на Ясан Хот.
— Теперь я вижу, что Кворегна — остров, окруженный империей, — она поймала взгляд Локшина и добавила. — Я раньше не понимала размах вашей власти.
Он кивнул. Но он не злорадствовал, а принимал это.
— Это огромная и древняя империя. Но она не переходит границы.