— Вот именно, — прорычал он. Но они знали, что эта ночь была не для любви. Он встряхнулся, вытер кожу и облачился в чистую одежду.
Галина помылась и переоделась, они пришли в здание к хозяевам, и им представили местную еду. В чашах с черными полосками были красные семена размером с ноготь большого пальца Галины, пряное блюдо с овощами напомнило кухню аммы Заны, а еще были прожаренные коренья с белым козьим сыром, который растаял сверху. Они закончили ужин местным напитком.
— Гонсу, — сказал Одгерель, — опуская графин на круглый стол перед собравшимися. — Зеленое молоко. Помогает с пищеварением.
— Что там? — Галина понюхала бледно-зеленый напиток и сморщила нос от запаха алкоголя. Запах был травянистым, напоминал чай Гетена в темные месяцы года.
— Кобылье молоко и настой зимнего чертополоха, — ответил Арбман.
— Лучше подавать теплым, — Кенбиш наполнила глиняные чашки и подала первой Галине. Гетен покачал головой, но старушка налила и ему. Галина подвинула чашку к себе, несколько мужчин рассмеялись.
— Я сделала что-то не так? — спросила она.
Арбан потянулся к чашке.
— Женщины не могут выдержать больше одной чашки.
Галина опустила ладонь поверх чашки.
— Женщинам опасно много этого пить? — спросила она у Кенбиш.
Старушка хмуро посмотрела на мужчин. Они отвели взгляды, но не стыдились.
— Только если мужчины вокруг нее не могут удержать руки при себе.
Галина улыбнулась.
— Тогда я буду рада второй чашке, раз тут все благородные, — это вызвало больше смеха.
— Да, — сказал Гетен и посмотрел на Арбана, обещая страдания, если он забудет о манерах.
— Erool mendee — ваше здоровье, — Арбан поднял чашку. Так сделали все за столом, включая Галину. Она потягивала напиток, и он оказался мягче скорваланской сомы, так что она спокойно проглотила его. Приятный огонь растекался от языка к животу, она допила и опустила чашку на стол с радостным стуком.
Мужчины улюлюкали, она огляделась. Они осторожно потягивали напиток.
— Думаю, его нужно было смаковать, — отметил Гетен.
Галина ухмыльнулась.
— Я сделал это, как сделал бы солдат Урсинума. Такая уж я.
Местные мужчины один за другим допили и перевернули чашки.
— За Урсинум! — говорил каждый, допивая, пока Галина хлопала и смеялась.
Арбан усмехнулся ей.
— Как насчет второй чашки, солдат?
Она подняла чашку гонсу.
— Ты со мной, или я буду пить одна? — она осушила чашку и ждала, чтобы понять, ударит ли по ней напиток, смешанный с первой чашкой, но она не была пьяна. Мужчины за столом выпили вторые чашки, не желая проигрывать Красному клинку.
— Третья! — крикнул Арбан. Кенбиш нахмурилась. Некоторые мужчины смеялись и держали чашки, многие смотрели с вопросом на него, оставили чашки перевернутыми.
Галина подняла руки.
— Я не хочу выпить весь запас Кенбиш.
— Я принес гонсу, — рявкнул он. — Заставишь меня пить одну?
— Уверена, остальные будут рады выпить по третьему кругу с тобой, — мягко сказала она.
— Но ты — гость, — его взгляд и тон бросали ей вызов. Она отказала его флирту, и теперь он мстил. Если она не будет осторожной, ее отказ станет оскорблением.
Гетен был раздражен рядом с ней. Ощущая его жар, Галина опустила ладонь на его ногу. Кенбиш посмотрела на Арбана, потом на гостей, помрачнев от раздражения.
Гансук склонился над столом.
— Я выпью с тобой, Арбан, чтобы ты перестал совать голову в пасть волка.
Арбан хмуро посмотрел на него.
— Я не хочу пить с псом. Я хочу пить с Красным клинком Ор-Хали, — он схватил графин из центра стола, налил Галине и себе. Он поставил чашку перед ней и поднял свою, глядя ей в глаза. — За ваших богов.
Еще вызов. Она оскорбит Хотырь, Семел и Скирона, не ответив на это? Но он не так понял, кому она была верна.
— Нет, — она подняла чашку. — За ваших, — Галина выпила напиток, в этот раз не перевернула чашку. Если Арбан хотел выглядеть как гад, она ему в этом поможет.
Смеясь, Гетен взял горсть полосатых семечек и отклонился на стуле. Он щелкал их, бросал красные семена в рот, глядя на Арбана с ухмылкой.
Тот посмотрел на нее и ее мужа поверх края чашки, а потом сказал:
— За богов, — и осушил напиток. Кенбиш наполнила чашку Галины, смотрела на его чашку. Арбан опустил ее, и старушка наполнила ее, Галина тут же подняла свою в тосте.
— За новую дружбу, — сказала она и выпила четвертую чашку. Она протянула ее для наполнения, не сводя взгляда с Арбана.
На шестой чашке местные мужчины стали делать ставки за и против Галины. На десятой Арбан перестал управлять левым глазом. Он крутился в глазнице, словно боялся видеть, как легко Галина выпила еще чашку и опустила на стол для наполнения. С четырнадцатой он потерял сознание и рухнул на пол.
Гетен склонился и посмотрел на него.
— Проследите, чтобы он не подавился своей рвотой, — другие мужчины, разделив деньги после ставок, повернули Арбана на бок.
— Это было не справедливое состязание, — пожаловалась Галина.
— Точно, — ответил Гетен. — Но он не знал, что ты пила сому со скорваланской армией с семнадцати лет.
— С сеснацати, — она посмотрела на Арбана и пробормотала. — Надеюсь, я не получила врага, — ей было немного неприятно после такого количества молока и настоя чертополоха.
Кенбиш рассмеялась.
— Вряд ли он вспомнит этот вечер, леди Риш.
— И он не будет знать, почему должен злиться на тебя, — добавил Гетен. Он встал. Галина тоже встала, и он поймал ее за локоть, когда она покачнулась. — Ты тоже пострадала, жена.
— Тощно, — ответила Галина. — И мне нужно пописать.
Все мужчины весело указали на местную версию туалета. Это была маленькая палатка с отдельными зонами. Место над ведром было удобнее, чем пьяным сидеть над дырой. Галина оценила свежую воду, в которой помыла руки.
Гетен поймал ее и направил к их палатке. Внутри он снял с нее сапоги и ослабил пояс, пока Галина пыталась снять с него одежду.
— Что, по-твоему, ты делаешь? — спросил он, изумленно глядя на ее старания.
— Соблазняю тебя? — ответила она, хотя не была уверена, что было так. Разум был мутным.
Гетен рассмеялся.
— Ты слишком пьяна, чтобы сделать это. Сон выиграет, как только ты ляжешь на ту кровать.
Она посмотрела на кровать в форме шкуры, не могла спорить, как и не помнила, из-за чего хотела спорить.
— Ты со мной? — спросила она, он устроил ее на кровати и укрыл ее одеялами.
— Я окружу чарами палатку, а потом поговорю с Кенбиш.
— О щем? — она вяло поймала его рукав. — О магии?
Он поцеловал ее пальцы, замер на том, где было черное зачарованное кольцо.
— Да, Красный клинок, о магии.
Галина вздохнула и уютнее устроилась на кровати.
— Мне с тобой? — пробормотала она.
— Нет, — он поцеловал ее и направил Дуэша к камину палатки, чтобы он сторожил ее. Гетен прошептал заклинания, чтобы защитить палатку. Галина едва заметила, что ткань на входе зашуршала, он и Гвин ушли.
ЧЕТЫРНАДЦАТЬ
Хоно Хот звенел песней и смехом. Хоть солнце давно село, люди еще ходили по деревне, смотрели на него, пока Гетен искал Кенбиш и ее сыновей. У него было много вопросов.
Гвин шагала рядом с ним, ее янтарные глаза сияли на белой голове. Она успокаивала его. Галина будет тут в безопасности, тут уважали волков, и волки защищали ее.
Это спокойствие было сложными для Гетена. Желания вернулись от растущей слабости его магии. Без отдыха и с множеством требований его магии, аппетит к душам рос в нем. Смех звучал громче. Голоса были назойливее. Души притягивали, мучили его, и Гетен подавлял эти желания, не хотел получать врагов, когда они с Галиной искали дружбу и доверие тут. Помогло немного силы волков, но он не мог взять много, не подвергая их жизни опасности.
Он вошел в главное здание из грубо обтесанных бревен, круглую крышу поддерживали столбы. Головы волков, вырезанные на вершинах столбов, смотрели на смех и пение. Мужчины и женщины смотрели на него и Гвин с любопытством в темных глазах. Некоторые подняли чашки в его честь, другие кивали, когда он ловил их взгляды. Он кивнул, разглядывая толпу.
Гансук встал из-за стола в дальнем конце и помахал.
— Думаю, вы ищите Кенбиш, — сказал он, когда Гетен подошел к нему.
— Да, как и вас с вашим братом. У меня есть вопросы.
Гансук кивнул.
— Уверен в этом.
Он отодвинул штору из шкуры, повел Гетена в личные покои. Грубо сплетенные шерстяные ковры смягчали твердую землю под ногами. Резные стулья и диваны с подушками и тяжелыми шкурами и одеялами. Огонь трещал в яме.
Кенбиш вышла из-за еще одной тяжелой шкуры-шторы.
— Волки всюду с вами ходят? — она была в шерстяном платье, серебристые волосы ниспадали косой на спину.
— Обычно они остаются в цитадели Ранит, но мне нужна их помощь в этой миссии.
— Миссии? Интересный выбор слов. Будто вам дала это задание жена, — она указала ему сесть. — Или это был ваш бог смерти?
— Точно не Скирон, — ответил он с горьким смехом. — Он лучше устроит хаос, чем помешает ему, — он сел и вытянул холодные ноги к камину. Гвин устроилась рядом с ним, грелась у огня.
Кенбиш приподняла бровь.
— Ты перечишь своему богу?
— А разве все мы так не делаем?
Она рассмеялась.
— Ты знаешь об amitat shidet.
— Я знаю, что волчья магия запрещена в Телеянске. Я знаю, что вы поколениями боретесь с запретом.
Старушка смотрела в огонь.
— Предки Локшина нашли способ проклясть наших предков через подкуп. И тут стали принимать Одного бога вместо Амитан Сансан, — она подняла взгляд, — духов зверей наших предков. На их стада пришла чума. Голод и бедность. Телеянск захватил плодородные долины, которые занимали до этого наши люди.
Гансук добавил:
— Наше племя и несколько других звериных племен были унижены, торговлю запретили, нашу культуру и родной язык запретили. Рождалось все меньше оборотней. Те, кто есть, прячут свою магию, боясь, что их убьет правительство.
Гетен кивнул.