— О, — она опустила руку и посмотрела на одного волка-духа, а потом на другого. — Спасибо, — прошептала она.
Гетен улыбнулся.
— Я говорил, что они считают тебя одной из нашей стаи.
Она смотрела на блейдов и ее мужа и прошептала:
— Моя стая.
Прозвенел высокий гонг, звал народ Телеянска на вечернюю молитву.
От звука Дуэш и Гонг стали тенями и мерцающим светом огня.
— Так они прячутся?
— Они всегда с нами. Она может выйти из любого света. Он — из любой тьмы. Враги не могут спрятаться так, чтобы блейды не могли на них напасть.
Галина улыбнулась.
— Мне это нравится.
Гонг утих.
Она отметила:
— Я не знала, что Один бог так охватил Телеянск. Этот уровень поклонения соперничает с силой наших богов.
Гетен рухнул на низкий диван у камина.
— Это куда сильнее Триумвирата, и Скирон, Хотырь и Семел знают об этом.
— Они не рады.
— Ясное дело. Они не могут существовать без веры. Уберешь веру, лишишь их силы. Потому Скирону нужна война. Потому он хочет, чтобы я устраивал хаос и страдания. Я — его смертный нож.
— И ты отказываешься резать.
— Да. Он решил, что я — тупой нож.
Она рассмеялась.
— Он может обнаружить, что ты — острый, как и твои блейды.
Второй гонг закончил молитву. Шаги зазвучали вне их комнаты, слуги вернулись к своим обязанностям.
— Месяц. Мы уже месяц были вдали от Кворегны, — Галина села рядом с Гетеном. — Надеюсь, Зелал еще в безопасности. И Фэдди с Элофом. Надеюсь, Амброзина и Янте уговорили моего глупого брата успокоиться, — она сжала кулаки, костяшки побелели. Она вздохнула. — Нет союзника лучше и врага страшнее.
— Ты о ком?
— О семье, — она посмотрела на яркие стены комнаты. — Может, Локшин прав, и мне стоило сильнее постараться перетянуть Илькера на свою сторону.
— Там не победить, — Гетен обвил рукой ее плечи. — Ему нужно вырваться самому из заклинания.
— А он заколдован. Иначе не объяснить то, как Валдрам убедил Илькера присоединиться к нему. Он ненавидел Валдрама дольше, чем я живу. Мой брат не мог выбрать кузена, а не меня.
— Если это так, то он вернется. Время его вернет.
— Времени у нас уже нет. Я боюсь за твоего брата. Я боюсь за своего брата и за наш народ, — она подавила ругательство. — На них нападают ведьмы, призраки. Сам Скирон против нас. Мы можем не выжить в этой войне.
— Знаю, — он убрал волосы с ее лица и обвел заживающий шрам на ее щеке, еще один шрам от сражения с чудовищами, как Валдрам. Гетен притянул ее ближе и поцеловал. — Потому мы любим сегодня друг друга.
— Потому что не знаем, что может принести завтра, — она притянула мужа ближе, хотела ощущать только его любовь и его тело до конца вечера.
ДВАДЦАТЬ ТРИ
Локшин путешествовал с личным магом и армией слуг и солдат на борту «Аярука», а Гетен и Галина заняли каюту на втором по величине корабле флота «Женисее». На кораблях было по восемь мачт, на каждом было по тысяче экипажа, оба корабля были больше всего, что видели в Коврегне, они подходили для плавания по грубым водам Великого Зеленого океана, были предназначены для больших расстояний и передвижения огромных армий. «Банриона» казалась Гетену большой и прочной, но корабли Телеянска делали тот корабль игрушкой. Их корпуса были более плоскими, но укрепленными, а паруса были разделены на сегменты, но были квадратными. Они рассекали зеленую воду, их носы почти не задевали волны, их желтые паруса были надуты.
Двести матросов двигались по палубам и мачтам. Трюмы были полны еды и скота, боевых лошадей и оружия.
— Плавучая крепость, — сказала Галина, стоя рядом с ним на большом кубрике, глядя на постоянное движение на корабле. — Ведьмы Валдрама будут в ужасе от этих великанов, которых им нужно отправить на дно океана.
— Будем надеяться, — он посмотрел на горизонт. Он был настороже насчет погоды, следил за небом с утра до ночи, ожидал беды. Но десять дней в море были ясными, ветер уверенно нес их ближе к дому, чайки летали вокруг кораблей.
Адмирал Масорин, второй брат Локшина, присоединился к ним. Он проследил за взглядом Гетена и сказал:
— Вы не доверяете нашей удаче.
— Опыт бьет удачу, — ответил Гетен.
— И удача подвела нас на пути в Телеянск, — добавила Галина.
Масорин сцепил ладони за спиной.
— Я так понимаю, что вы думаете, что нашему императору стоило взять больше магов в этот бой.
Гетен кивнул.
— Нас ждет война, в которой магия играет важную роль. Король Валдрам использует темную магию — свою и магов Кворегны.
— Призраки в Ясан Хот были его?
— Да.
— Я слышал, как храбро вы оба сражались. Нужны навыки, чтобы одолеть одного призрака, тем более — двух. Нашим боевым магам было сложно уберечь третью императрицу.
— Я с ними уже сталкивалась, — сказала Галина, — и я не дала бы им навредить императрице, пока могла сражаться.
Адмирал смерил ее взглядом.
— Многие солдаты убежали бы.
— Галина — не как многие солдаты, — отметил Гетен.
Масорин сказал
— Но это ваша магия убрала существ, маг солнца. Если это так, почему вы боитесь магии Налвики? Она не может быть сильнее вашей.
— Я один. И эта война ведется на многих фронтах. Нас ждут еще и крикуны.
— Не думаю, что нужна магия, чтобы остановить немертвых псов вашего бога. Только острый меч, — сказал адмирал.
Галина посмотрела на корабли вокруг них.
— У вас уверенность человека, который сражается с мощью огромного флота и армии за спиной. Нам так не везло.
Он улыбнулся.
— Но теперь повезло, леди Риш. Желтая стража — элитная сила Телеянска. Они быстро разберутся с армией Налвики и поставят вашего брата на колени. Вскоре юная королева Налвики займет трон, а вы разберетесь с проблемами Урсинума. Бесера будет свободна от нарушителей, а крикуны в Кворегне станут грудой проклятых костей, — он улыбнулся им. — И Телеянск получит новых друзей и хорошую сталь.
— Зачем рисковать армией Локшина ради стали Налвики? — спросил Гетен. — Я знаю, что она знаменита, но Телеянск веками жил без нее.
Масорин погладил короткую бороду.
— Телеянск могучий, но и у нас есть враги. Империя Каликс хочет нашего богатства и постоянно нарушает наши границы. Каким бы сильным ты ни был, кто-то всегда приходит проверить эту силу.
Галина рассмеялась.
— Это точно.
Адмирал отошел поговорить с кормчим, оставив Гетена и Галину смотреть на зеленый бесконечный океан.
Он убрал рыжую прядь с ее лица за ухо.
— Как твое плечо?
Она покрутила руку.
— Немного затекает, но это пустяки. Я думала потренироваться. Мне нужно размяться, и нашим союзникам неплохо бы увидеть, что мы можем.
Медленная улыбка расплылась на его лице.
— Это вызов, воительница?
— Ты готов сразиться, маг?
— Если думаешь, что выдержишь.
Она прищурилась.
— Вызов принят. Делай худшее, — она сбросила плащ и призвала броню.
Гетен призвал свою и меч. Он направил им на нее и сказал:
— Посмотрим, как ты призовешь оружие, леди Риш.
Шлем скрыл ее лицо кроваво-красной маской, она подняла руку и призвала в ладонь длинный опасный меч, острие сверкало как огонь на солнце.
Шепот солдат и матросов стал громче, пронесся волной с ветром. Крики раздались с соседних кораблей, «Аярак» приблизился, император и его генералы прошли к борту, чтобы увидеть спектакль.
— Устроим им шоу? — спросил Гетен.
Галина отсалютовала ему и бросилась в ответ. Она повернулась и уклонилась, отбила его удар и напала сама. Он призвал тени, чтобы поймать ее, но она знала его трюки, придумала хитрости и для себя. Галина толкала тень брони создавать сети и щиты. Она била по его теневым путам, поняла, что если представит оружие, тень его создаст.
Но у Гетена еще были заклинания жара и атаки. Он направил к ней веревку из тени, она прыгнула на перила борта. Солдаты и матросы завопили, когда она побежала по перилам, прыгая через выступы. Но она была уязвима, и Гетен доказал это, направив в нее залп магии. Галина ожидала этого. Она повернула меч и зацепила рукоятью его левый наплечник, притянула его к перилам своим весом, она отклонилась. Гетену пришлось схватить ее за руку, сжать перила, чтобы они оба не улетели в воду.
Лицом к лицу, тяжело дыша, она убрала шлем и опасно улыбнулась.
— Опусти взгляд, любимый.
Он так и сделал. Красный кинжал прижимался к щели между пластиной на груди и плече, удар был бы фатальным.
— Очко, — сказал он и притянул ее на корабль.
Галина поцеловала его, солдаты и матросы вокруг них веселились.
* * *
— Ты не можешь управлять всем, и чем больше ты пытаешься, тем меньше преуспеваешь. Ты мне это сказал.
Гетен открыл глаза и посмотрел на жену.
— Что заставило тебя озвучить это?
Они лежали под одеялами. После занятия любовью он уснул, медленная качка корабля укачала его, звуки плавания стали частью их жизней. Галина лежала без сна, обводила его бесеранские полоски.
— Я знаю, что ты хочешь управлять своей магией, Скироном, желаниями и исходом этой войны, моей судьбой и судьбой всего царства смертных, крикунами и решениями Локшина, всем остальным, что могло повлиять на наше будущее. Но ты не можешь. Я не могу. Нам нужно выбирать битвы, которые под нашим контролем, — она посмотрела на него. — Ты был прав, когда сказал мне, что я не могу всем управлять. И ты не можешь. Так чем ты можешь управлять?
Узоры из золота и серебра, включая символ Одного бога, украшали низкий потолок каюты.
— Своей силой, — Гетен сел, поднял ладони и призвал шар янтарного огня в свои руки. Он был прохладным и ярким, пульсировал силой. Его магия гудела в его груди, глубокая и живая. Эта же магия проснулась от прибытия пчел в сад Иствита. И хоть она становилась мощнее и слабее от силы его тела, она не бросала его, как бы он ни тратил ее. — Я проглотил много лжи от Шемела и Скирона, что не знаю, как ощущается моя настоящая сила. Я давился своей виной, страдал от желаний, созданных человеком и богом, которые хотели управлять моей силой. Но та сила всегда была частью меня. Мне не нужны были души людей, когда я был ребенком. Так зачем они мне сейчас?