Она отмахнулась.
— Ой, у вас всегда будет наша поддержка, Кучин Тоголдор.
Он поцеловал Церис в лоб.
— Вы тут среди друзей. Эти люди приняли меня и Галину, когда у нас почти не было надежды. Время тут пролетит быстро.
— Спасибо, брат, — она сжала его ладонь. — Береги себя и Галину. Вы оба нужны Кворегне.
Кенбиш повела ее к палатке, которую делили он и Галина.
«Это правильно», — думал Гетен, глядя на лагерь чонин, люди занимались утренними делами, палатки были как чудища, которых трепал ветер.
Воины-волки предложили безопасность, но не могли решить все его проблемы. Его сон показал нужное направление. Он отказывался от него много месяцев, но катастрофа от этого стала хуже. Может, в том лежало решение.
Он вздохнул. Он отправится за армией.
Гетен отвернулся от ветра и произнес заклинание перемещения. Полуденное солнце озаряло зеленую траву двора, янтарная магия рассеялась вокруг него.
Он посмотрел на высокую темно-серую башню с разбитыми верхними этажами и маленьким круглым двором. Он заметил движение в окне. Галина стояла там, хмуро глядя на него, поджав губы. Он ждал от нее упреков. Он поднял ладонь. Она ответила грубым жестом.
Он рассмеялся и пошел к сараю. Ульи были заброшены. Мед и воск нужно было собрать. Он не сделал рамки. Это означало плохую зиму и пустую казну.
— Если я увижу следующую зиму, — пробормотал он и остановился на тропе. Запах дыма на ветру напоминал о разрушении Иствита. Светло-серый камень под ногами был твердым, как его решение.
Галине нужна была армия, и все пути для них были закрыты… кроме одного. Он поклялся не идти по нему. Там лежали смерть, хаос и страдания, которых хотел Скирон, но это могло покончить с войной.
Он повернулся. Низкое каменное здание и заросшее кладбище были возле цитадели.
Базилика была самой старой частью Ранита. Она была намного старее башни, служила целям, о которых давно забыли обитатели-некроманты. Его предки сделали ее местом для пытки душ невинных людей. Ведьма инея кремировала там зверей Хараяна. Гетен разбил одну стену и сделал ее убежищем для животных, медленно заселяющих лес.
Он прошел по двору и через узкие врата кладбища. Он обогнул длинную стену базилики, наполовину разбитую временем и покрытую лозами эбон-ягоды. Он шагал среди могил.
Каждый теневой маг брал ученика. Каждый ученик убивал своего наставника и хоронил тело тут.
Включая Гетена.
Каменные надгробия, рассыпающиеся деревянные столбики или ничего не отмечало могилы — поколения магов гнили на службе Скирону, брошенные в ямы и забытые временем.
— Столько таланта потрачено, — пробормотал он.
Он остановился у столбика, который он вбил в могилу Шемела, там, где было бы сердце наставника, если бы оно у него было. Он вырезал на дереве имя, занозы впивались под кожу. Месть Шемела ранила его, даже когда он убил мужчину и бросил его труп в яму.
Он оскалился, сплюнул на сорняки под ногами.
— Все еще не даешь покоя, зараза?
Тени двигались вокруг него. Они шипели его имя, звали Гетена присоединиться к ним в холоде страданий. Они были скованной силой, ждущей командира, бессмертная армия, прикованная к холму под Ранитом.
Зачем создали теневую армию? Какой безумный маг стал бы вести такую ужасную силу? Кому хватило бы сил выпустить ее?
С армией мертвых теневых магов и их призраков Галина могла сокрушить армию Валдрама. Она могла освободить Локшина из хватки Шемела и отправить армию Телеянска домой. Она могла убедиться, что принцесса Фэдерика Жанна Бурсук станет законной правительницей Налвики. Она могла освободить Бесеру, прогнать крикунов и привести брата в чувство. Галина могла вернуть покой Кворегне.
Но та армия не должна была покидать холм, как бы теневые маги ни хотели этого. Якорь приковывал тени к Хараяну ради защиты всех четырех королевств.
Много месяцев назад Гетен гадал, мог ли маг солнца выпустить армию. Ведьма инея доказала, что это было возможно. Шемел точно завладел бы их силой, как только набрался бы сил, чтобы одолеть чары Гетена.
— Я так не думаю, гнилое бревно, — сказал он. — Если кто и поведет эту армию, то это я.
— Нет, маг солнца.
Он посмотрел на базилику. Золотое сияние доносилось из глубин, источник голоса.
— Салвен, — он прошел по кладбищу и прошел в базилику. Он остановился на квадрате на месте алтаря, посмотрел на сияние вокруг него, дух единственного мага солнца до него. — Почему нет? — осведомился он.
— Потому что эта армия не для тебя или другого мага.
— Тогда чья она? Кто создал силу?
— Ты не хочешь идти по тому пути, — сталь звучала в голосе бестелесной волшебницы, опасный тон, какого Гетен еще не слышал. — Та сила уничтожит тебя и все, что ты любишь.
— Почему?
— Они были прикованы не для тебя.
— Для кого? — тишина. — Ответь, Салвен!
Словно молния ударила, шок пробежал от его ног к голове, и Гетен рухнул на пол. Воздух вылетел из его легких. Он пытался вдохнуть, открыл глаза и оказался в бесцветном кошмаре Пустоты.
— Я, — ладонь женщины потянулась к нему. Ладонь в шрамах и с обрубками пальцев. Гетен встал сам. Скирон снова был в облике Галины. — Они были прикованы для меня, — сказал бог. — Как и ты.
Гетен скрестил руки.
— Ты не управляешь мной.
— Разве? — бог поднял ладонь Галины и посмотрел на обрубки пальцев. — Твоя женщина убедила тебя в этом?
— Ты боишься моей силы.
— Дурак! — Скирон сжал горло Гетена и поднял его над землей, тряхнул как тряпичную куклу и бросил на землю, он рухнул в дюжине футов от Скирона. Тот тут же навис над Гетеном, когда он стал подниматься. Бог смерти прижал ногу в сапоге к груди Гетена, вдавил его в пыль Пустоты. — Не видишь? Свидетельство твоего поражения звучит из ее лживого рта. Даже твоя женщина унижает наше существование. Как можно! — Скирон стал чем-то черным, кровавым, жутким, массой гниющей плоти, когтей и зубов. Бог вжимал Гетена в пыль Пустоты, дышал в его лицо смертью и гнилью. — Ложь. Обман. Атеизм позорит нас, разрушает, делает ничтожными. Она сделала бы из нас суеверия, выдумки и надписи на старых гробницах!
Ребра Гетена треснули. Боль пронзила его, воздух не наполнял легкие. Он пытался выбраться из-под сапога Скирона, но бог поднял его на ноги, снова стал Галиной.
— Если ты не вернешь в мире смертных страх и уважение перед богами, я убью Галину Персинну Риш, и я использую твои руки для этого.
— Нет!
Скирон изменил облик, его череп стал длиннее, на голове выросли широкие рога. Пропала фигура Галины. Белая плоть падала кусками с божества, плюхалась на землю с гадкой жидкостью, поднимая облачка пыли. Его пальцы стали длинными и костлявыми. Скирон заговорил, и было видно белую кость и острые зубы в знакомом черепе оленя.
— Да. Сделаешь, — кровь пенилась во рту и ноздрях бога.
— Ты не заставишь меня сделать это.
Пальцы Скирона стали паром. Они пробрались по носу Гетена.
Он взревел, пар заполнил его горло и легкие. Его разум от любви повернулся к кровожадности. Он тут же ощутил, какую силу получит, если только убьет Галину. Он мог легко взять ее кровавую магию, призвать теневую армию и пойти по Кворегне, оставляя смерть и страдания. Все души питали бы его силой. Он стал бы Мечом Скирона, воплощением смерти. Он привел бы заблудших овец к их пастухам, отправил бы их искать защиты в Хотыри, утешения у Семел. Мир горел бы, истекал кровью, склонился бы перед ним, ломался бы под его ногами.
— И теневая армия? Мне нравится эта идея? — соблазнительный голос шептал в его голове. — Используй эту силу, маг солнца, и я позволю душе твоей женщины существовать отдельно от тебя. Она будет твоим генералом, марионеткой ее создателя и богов. Вечно в рабстве у тебя, выполняя каждое твое желание.
Бог отпустил его, Гетен упал на колени. Его разум очистился, осталось отчаяние из-за проклятой судьбы, которую он не хотел.
Скирон снова стал Галиной. Бог поднял его, прижал ее тело к его и проурчал:
— Я жду резни.
— Пощади Галину, и я сделаю это для тебя.
— О, ты сделаешь, — Скирон отошел и повернулся боком, ладони были сцеплены за спиной Галины. — Не сомневаюсь. Твоя сила существует, только чтобы завоевать Кворегну.
— Она не должна умереть.
— Конечно, она умрет. Она смертная. Как. Ты, — Скирон отвернулся, но посмотрел на него. Голова Галины повернулась под неестественным углом. — Не разочаруй меня, Гетен из Ранита, — он повернулся к Гетену и оскалил зубы Галины. — Или я выжгу твое сердце. Сожгу, но ты будешь страдать еще долго.
Скирон поднял ладонь Галины и щелкнул пальцами.
Гетен лежал на полу базилики. Он пытался дышать, глядя во тьму. Солнце село. Свет Салвен пропал. И он тоже погибнет, если подведет своего безумного бога.
Он повернулся на спину и смотрел. Он не был один.
Галина стояла над ним, облаченная в кровавую броню, меч был в руке. Она охраняла его тело, как и обещала месяцы назад. И она была разъяренной.
ДВАДЦАТЬ ВОСЕМЬ
Галина проснулась и не нашла Гетена, быстро обыскала башню и поняла, что он покинул Ранит с Одруной, Марьей, детьми и блейдами. Она не успела отправиться к нему по тени, Так и Юджин перехватили ее.
— Ты не можешь уйти, — сказал Таксин.
— Конечно, могу.
— Нет, ваша светлость, пожалуйста, — Юджин коснулся ее руки, что делал редко. — Ваш муж просит вас остаться тут ради безопасности детей.
И она вспомнила подозрения Гетена. Его недоверие задевало, но она не ненавидела его за это. Он был прав. Валдрам следил за ней. Кто знал, сколько ее безумный кузен мог вытащить из ее разума без ее ведома? От этой мысли стало не по себе.
Когда Гетен вернулся часы спустя, она была и рада, и в ярости.
Она пошла искать его, рыча, пока не обнаружила лежащим на полу базилики. Валдрам и Шемел добрались до него через нее? Горе и ужас охватили ее, вызывая холодный пот.
А потом Гетен дернулся и застонал, раскрывая, что был в Пустоте.
И она стояла над ним, пока солнце садилось, и в базилике темнело.
Олени, птицы, белки и грызуны прибыли на ночь, не переживали из-за их присутствия.