— Эти товарищи немецкие что-нибудь говорили? Про что-нибудь рассказывали? — Влад словно уловил последнюю мысль Перевозова.
— Что? А, немцы… — будто спросонья заговорил Перевозов. — Они про своего деда говорили. Что это его медальон мы нашли. То ли Харт, то ли Хирт его фамилия. Больше ничего такого не говорили. Если только про памятник. Правда, это не я слышал. Это Костя твой так сказал, что он подслушал их разговор про какой-то памятник.
Угрызения совести — вот что ощутил Михаил, когда упомянул Константина. Да, толстяк ему не нравился, толстяк выбешивал, но как он мог бросить этого хоть и неприятного, но все-таки человека с этими двумя арийскими отморозками? А ведь он его именно бросил. Сбежал.
— Хе-хе, памятник, говоришь? Ну-ну, пущай ищут теперь, — самодовольно хмыкнул Влад. — Ой, что-то мне подсказывает, что теперь они ни хрена не найдут. Дырку им от бублика, а не скульптурные ценности от Лейбы Давидовича! Все наше!
— А кто это… Давидович? — Михаил был уверен, что раньше уже слышал это имя, но только не мог вспомнить, где именно.
— Лейба Давидович Бронштейн, он же Перо, он же товарищ Седов, он же Лев Давидович Троцкий, — словно на экзамене отчеканил Влад. — Деятель, блин, международного революционного и коммунистического движения. И это он, кстати, фишку с памятниками замутил. А еще то, что у тебя сейчас в сумке, имело к нему кое-какое отношение. Пока его Коба не раскулачил. Вот так.
— Понятно, — сухо ответил Перевозов, хотя сказать ему хотелось обратное.
«Надо рвать когти! Мало ли что у этого психа на уме», — мысли Михаила работали только в одном направлении, ему дико хотелось убраться подальше от этого невменяемого человека, от его непонятных рассуждений, в которых переплетались история и откровенная ересь.
— Да ты не боись, я твою кровь пить-то не буду, — бывший аспирант как будто решил подтвердить опасения Михаила, понагнать на него еще больше страха. — С Вованом это была производственная необходимость.
Михаил потянулся, его спина уже порядком затекла.
— Может еще покурим? — предложил он.
— Можно, — поддержал идею Влад, вытаскивая из предложенной пачки следующую сигарету.
Закурили. Воцарилась относительная тишина. Только двигатель все так же гудел-кряхтел. Каждый думал о своем, вдыхая табачный дым.
Наконец-то Перевозов решил оглядеться по сторонам. Городской пейзаж за окном машины показался знакомым. Если Михаил все правильно понимал, то впереди, метров через восемьсот, будет станция метро «Звездная».
— Надо машину поменять, — прервал молчание Влад. — На этой далеко не уедем…
— А эту ты где достал?
— Взял взаймы. Скажем так, — ефрейтор наконец-то сорвал автомобиль с места. — Не представляешь, насколько люди становятся сговорчивыми, если дать им правильную вводную.
Михаил прекрасно понимал, что имел в виду Влад, на котором была футболка явно с чужого плеча.
— Автомат в багажнике, — предвидя следующий вопрос, добавил Влад. — Но нам он уже не понадобится. Если только в самом крайнем случае.
— Куда мы теперь?
— В Тверь! — последовал короткий ответ, и снова в машине воцарилось молчание.
Через минуту «пятерка» выехала к станции метро и остановилась у светофора.
Михаил зажмурился, выдохнул. Он для себя уже все решил. Даже успел взвесить все за и против.
Словно разжатая пружина его кулак полетел в правую скулу аспиранта-ефрейтора, который ничего подобного от него не ожидал. Михаил попал, хорошо попал.
Голова Влада с силой стукнулось о боковое стекло. В ту же секунду Перевозов пулей высочил из машины и что есть мочи помчался к павильону станции, до которого оставалось метров пятьдесят. Он побежал изо всех сил, он побежал как никогда раньше, побежал со всех ног без оглядки. Пару раз сбил кого-то, но даже и подумал извиняться.
Это был короткий, стремительный и беспощадный забег. Только оказавшись у станционных дверей, он на долю секунды оглянулся в сторону оставленной машины.
Какой-то мужик, видимо водитель следующего за «жигулями» автомобиля, пытался растормошить ничего не понимающего Влада, который только идиотски покачивал головой.
Перевозов скрылся за дверьми станционного павильона, на ходу доставая бумажник с проездной карточкой.
… Только оказавшись на платформе, Михаил понял, какую ошибку он совершил. Он сам себя загнал в ловушку. Если сейчас появится Влад, то бежать ему будет некуда. Михаил мысленно выругал себя последними словами.