Но ему повезло. Практически сразу подошел состав, распахнулись металлические двери, великодушно впустив беглеца в вагон, залитый желтоватым светом.
… Назойливая муха наконец-то угомонилась, села на стол прямо возле пивной лужицы и начала деловито тереть передние лапки. Подобное соседство Михаилу не понравилось. Удар кружкой по столу заставил нахалку ретироваться.
Малюсенькая пепельница, наполненная окурками, уже напоминала вольную интерпретацию на тему картины «Апофеоз войны». Но похоже никого, кроме Михаила, это не волновало. Две девчушки-официантки о чем-то беззаботно щебетали возле барной стойки. Значит, здесь так заведено. «На то оно и заведение, — ухмыльнулся неожиданно рожденному каламбуру Михаил. — Дешево и сердито, третий сорт — не брак».
Сделав очередной глоток, Михаил поморщился — «Балтика». «Черт, вконец доконали когда-то вполне приличную пивную марку, — подумал он. — Но я уже здесь, не уходить же. Ладно, придется довольствоваться этой пародией на благородный напиток».
Перевозов размышлял. Перевозов приходил к неприятным для себя выводам.
Во-первых, вряд ли от него отстанут эти улыбчивые немцы. Кстати, будут ли Алекс и Бастиан выбирать средства для достижения цели? Ой, не будут. Интересно, кто они на самом деле? Может, они сектанты какие-то? Или шпионы… Или… Этих «или» могло быть бесконечное множество.
Во-вторых, кто теперь точно не отстанет от Михаила, так это ФСБ. Перевозов ни на секунду не сомневался в том, что его личностью уже занялись по полной программе — кто, что, где, когда, почему, зачем… И так далее, и так далее, и так далее. Можно, конечно, прийти самому, рассказать без утайки как все было на самом деле. Ведь должны же быть свидетели той бойни, которую устроили у парадного немцы. Да и каких-то проблем с законом у Михаила раньше не было. Но поверят ли? А если поверят, то сколько времени уйдет на это? Нет! В ФСБ Михаил не пойдет. По крайней мере, сейчас.
В-третьих, Михаила очень беспокоил Влад. Если бывший аспирант каким-то неведомым образом смог найти дом Перевозова, то этого человека точно следовало опасаться. Неизвестно, что у него на уме. А неизвестность как известно (что это со мной сегодня, — тревожно подумал Михаил, — я прямо какой-то кладезь каламбуров) пугает больше всего. Еще этот удар в челюсть… Он точно не прибавил Михаилу очков в глазах Влада.
В-четвертых, банка с порошком так и осталась у Перевозова. Понятное дело, что это какой-то раритетный наркотик, от которого у человека срывает крышу по полной программе, но что с ним делать?
Поначалу Михаил подумал было избавиться от банки, выкинуть ее в первую попавшуюся урну, но что-то его тогда остановило. Порошок как будто звал, манил как будто… Вот и сейчас Перевозов пристально смотрел на лежащую на столе сумку.
Ладно, а где ночевать-то? Не на вокзале же? Куда он теперь может пойти-податься? Не домой, точно. Про друзей и знакомых тоже можно забыть. Еще и без связи остался…
Телефон — это вообще отдельная тема. Практически сразу выйдя из метро, Михаил набрал в интернете текст загадочного послания Влада. Как оказалась, все эти слова про тайны, которые никто и никогда не видел, принадлежали Иуде. Тому самому, который Искариот. Что бы это могло означать?
Потом Перевозов набрал номер толстяка-посредника. Долго никто не брал трубку. И только тогда, когда Михаил уже решил нажать отмену вызова, в трубке послышался мужской голос. Сложно было понять кто это, так как слишком уж сильны были помехи. На его: «Алло, Костя, это ты?» последовало: «Его нет и не будет». Все, а дальше только гудки.
После звонка толстяку Михаил по-настоящему разозлился на себя. Как человек, вплотную занимающийся сотовой связью, он прекрасно понимал, что современные технологии позволяют вычислить местоположение даже выключенного мобильного телефона. Аппарат пришлось выбросить в коллектор. Да, жалко, да, неприятно, но другого выбора просто не оставалось.
… Михаил тяжело выдохнул, сделал большой глоток янтарной жидкости. Подавился.
Вариант был только один — звонить дяде Севе. Или как его называли подчиненные — Всеволоду Борисовичу. Только он мог помочь в сложившейся ситуации. Вот вам и бог из машины как сказали бы древние греки.
Дядя Сева — старый друг отца и по совместительству полковник МВД. Всеволод Борисович и его жена Елена Сергеевна, будучи сами бездетными, очень тепло относились к Михаилу. Некоторое время он у них даже жил, когда только-только переехал в Питер. Сейчас он все реже общался с тетей Леной и дядей Севой, но связи с ними все-таки не терял. Поздравлял с праздниками, приезжал в гости. Так, а последний раз-то это было уже больше полугода назад… Значит, можно и потревожить старых знакомых.