— Дуга позвонка представляет собой крепкий костяной свод. Дуги позвонков, наложенные друг на друга, образуют позвоночный канал, защищающий спинной мозг на всём его протяжении от головного мозга до поясничного отдела позвоночника.
— Три позвонковых отростка — это костные выросты тела позвонка. Поперечные отростки, располагающиеся по бокам, и остистый, который можно почувствовать, ощупав спину, служат местами прикрепления мышц и связок.
Каждый позвонок имеет четыре суставные поверхности — на верхней и нижней поверхности двух поперечных отростков, — сочленяющиеся с такими же поверхностями выше и ниже расположенных позвонков (рис. 7). Поверхности этих сочленений покрыты хрящами, которые уменьшают трение и смазывают суставы синовиальной жидкостью, содержащейся в соединительной капсуле, окружающей сустав. Для правильного функционирования сустава необходимо, чтобы между двумя противоположными костями было мягкое скольжение. Если они слишком плотно прилегают друг к другу, как это происходит при большой нагрузке на позвоночник, то хрящевая прослойка изнашивается и сустав воспаляется.
Межпозвонковые диски (рис. 6)
Позвонки отделяются друг от друга упругими подушечками из хрящевой ткани, которые называются межпозвонковыми дисками. Они поглощают удары и служат амортизаторами сжатия вдоль всего позвоночника. Диски чем-то похожи на плоские конфеты-тянучки с клейкой серединой. Центр диска заполнен желеобразным веществом, которое на 85 % состоит из воды и называется студенистым ядром.
Рис. 6. Строение суставного соединения основных тел позвонков (межпозвонковый диск): 1 — позвонок, 2 — студенистое ядро, 3 — фиброзное кольцо
Он окружен фиброзным кольцом — эластичными волокнами, переплетёнными в кольца. Диски обеспечивают подвижность, принимая форму свободного пространства, подобно резиновому мячу (шару), наполненному водой.
Так вот откуда технари взяли идею гидравлических амортизаторов!
В очередной раз, прочитывая и оживляя при помощи внутреннего воображения описываемую систему, поражаюсь сложности и слаженности природной конструкции нашего позвоночника. Восхитительное совершенство и практичность!
Рис. 7. Строение суставного соединения верхних и нижних поверхностей позвонков: 1 — синовиальная жидкость, 2 — хрящ, 3 — капсула
РАНАДОР — ЗАМОК НА ЛУННОЙ ТРОПЕ
2
Владивосток, -17°С с ветром. Ниссан «Тирано», дорога. Происки мирового сионизма. Уссурийск. Авария, пятнистый «охотник». Невероятное ночное небо и башни замка «Ранадор». Отсутствие благ цивилизации.
Благодаря лекциям, почти девять часов полёта прошли быстро. Уже загорелось табло, пристёгнуты ремни, идём на посадку.
Пока самолёт рулит по аэродрому, связываюсь с ребятами, которые должны встретить нас. Получив вещи, выходим на продуваемую ветром площадь возле здания аэропорта, а ещё через несколько минут уже втискиваем свои сумки в багажный отсек серебристого Ниссана «Тирано». Ровно в 13 часов покидаем аэропорт Владивостока. За рулём Сергей — высокий бескомпромиссный парень, в котором ощущается некая нервная напряжённость. Сергей — изобретатель и изготовитель самых прогрессивных на настоящий момент водогрейных котлов на жидком топливе, и ему, как специалисту, нужно будет проверить расчёты и дать рекомендации по отопительной системе, которую Мамаев собирается монтировать в новом доме. Товарищ Сергея Олег, напротив, спокоен и доброжелателен.
Ребята давно хотели познакомиться с волхвом, и Дима-сталкер договорился, что они заодно возьмут и нас. «Сталкером» я окрестил Диму в прошлый раз, когда при подъезде к обиталищу целителя, из сумерек выступили очертания каменных развалин и смутные силуэты старой техники. Тогда сама собой возникла ассоциация этого места с Зоной из знаменитого фильма Андрея Тарковского, снятого по роману братьев Стругацких «Пикник на обочине». А образ Димы — со сталкером, который являлся проводником в эту таинственную Зону.
В салоне автомобиля нас встретила также маленькая попутчица — семилетняя дочь Димы Лена. Чудесная девчушка, прекрасно переносит дорогу, совсем как её папа, не хандрит и не унывает. Она устраивается у меня на коленях и вскоре сладко засыпает. День выдался морозный, солнечный и ветреный, но не такой холодный, как в предыдущие дни, -17°С. Всё-таки местная погода доброжелательна к нам. Всё идёт по плану, как говорит один мой знакомый, — «ни проблем, ни безобразий». Досаждает только одно: наш доктор стал развивать тему происков международного сионизма, которая его очень беспокоит. Нам жаль нашего доброго доктора, но всяческие увещевания, советы и логические доводы о том, что в первую очередь человек сам виноват в своих проблемах, ни к чему не приводят. «Везде происки сионистов! Как знать, кто есть кто? Может, и среди вас, — подозрительно окидывает нас взглядом доктор, — есть подосланные люди?» Я внутренне улыбаюсь — не хочу «выдавать» дока и сообщать ребятам, что он всего пару месяцев назад вернулся из Израиля, где, надев на голову кипу, смиренно «приложился» к знаменитой Стене Плача. Я прекрасно знаю, что в корпорации Николая Григорьевича дружно трудятся люди различных национальностей и мировоззрений. И сам он с величайшим уважением относится к представителям всех религиозных конфессий и их святыням, полагая, что духовная составляющая является наднациональной и надконфессиональной. Он много путешествует по миру, бывал в Индии, на Тибете, в Африке и арабских странах и всюду старается приобщиться к сакральным местам, храмам, окунуться в священные источники. В своей медицинской практике также стремится руководствоваться синтезом науки и древних традиций. Интерес к славянским ведическим методам оздоровления и заставил Николая Григорьевича изыскать «окно» в своём загруженном графике и отправиться к волхву в Дальневосточную тайгу.
У каждого человека, как говорится, есть свой «бзик», особенно у людей неординарных. Мировое сообщество, конечно, осудило различные проявления нацизма, и сионизм в их числе, но пламенные речи доктора на протяжении нескольких часов в замкнутом пространстве становятся пыткой. Мы тихо радуемся, когда док, убаюканный дорогой, наконец, засыпает.
Но вскоре мы вынуждены сами будить Григорьевича, «Тирано» въезжает в Уссурийск. Здесь мы планировали приобрести экипировку для таёжной жизни и продукты. В спортивном магазине покупаем тёплые охотничьи костюмы и спальные мешки, предназначенные для температуры до -5 °С. Док ещё подбирает себе утеплённые охотничьи ботинки, похожие на обувь американского спецназа. В супермаркете берём продукты и сим-карты местного оператора телефонной связи. Видимо, вражьи козни сионистских сил продолжают преследовать нашего дока. Собираясь рассчитаться за купленные продукты, он запускает руку в карман и даже не замечает, как все его доллары, рубли и гривны падают на пол возле кассы. Хорошо, что злые чары не подействовали на нас с Мишей. Мы предложили Григорьевичу забрать деньги и не мусорить в магазине, особенно не такой распространённой здесь валютой, как украинские гривны. Позже док ещё раз ронял свои деньги, но «насорить» в магазине ему опять не позволили бдительные поборники чистоты из числа местного населения. Зато когда мы снова оказались в машине, наш доктор так горячо ополчился на «дорогих его сердцу» сионистов, что мы все разом начисто забыли о том, что ещё нужно заехать на китайский рынок за фонариками и постельным бельём. Когда док снова уснул, и у нас немного очистились мозги, было уже поздно: Уссурийск остался далеко позади, а сумерки мягким покрывалом окутали пространство.
Мы остановились у придорожного кафе, не то пообедали, не то поужинали, заправили машину и покатили дальше. Здесь мороз был крепче, чем в районе Владивостока, но ветер, кажется, меньше. Дорога была довольно скользкой, да и Сергей ехал по этим местам впервые, поэтому мы за четыре часа не одолели и половины пути.