Погруженный в невесёлые мысли, я коротал дни в библиотеке, пытаясь найти ответы на вопросы в древних фолиантах. Тишину прервал голос слуги:
— Господин Эйдан, стол накрыт. Вас ждут.
— Сейчас буду, — кивнул я, откладывая в сторонку очередной том.
В обеденном зале уже сидели родители. Мама, завидев меня, просияла улыбкой:
— Сынок, попробуй ягнёнка, пока не остыло.
— Хорошо, — улыбнулся я в ответ, усаживаясь за стол.
Невольно я обратил внимание, что на ней снова было свободное платье, скрывающее фигуру. Раньше она всегда предпочитала наряды, подчёркивающие её стройный стан.
Я принялся за еду, но мысли блуждали далеко. Лишь когда с половиной порции было покончено, мама прервала молчание:
— Мастер Талваг сказал, что ты попросил его лично обучать грамоте слугу. Как же его?..
— Сарзон, — подсказал я. — Он начал учиться ещё в Гилиме. Пусть продолжает.
— И зачем же?
— Мне нужен свой человек, который сможет выполнить любое поручение.
— У нас полно верных слуг.
— Милая, Эйдану нужен не просто исполнитель, а правая рука, — мягко сказал папа. — Кто-то, кому он может доверять, как самому себе. Ведь так, сын?
— Именно так, пап, — с благодарностью кивнул я.
— Он чужеземец, — неодобрительно покачала головой мама. — Разве можно доверять такому?
— Это не имеет значения.
— И что же ты в нём нашёл? — вздохнула она.
— Сарзон не просто слуга, — ответил я. — Он был беспризорником и через многое прошёл.
— И всё же…
— Я завоевал его преданность не звоном монет, мам.
— Если он хорошо себя зарекомендует, можно будет похлопотать, чтобы возвести его в дворянское сословие, — одобрительно кивнул папа. — Пусть служит тебе верой и правдой.
Мама явно собиралась возразить, но наш разговор прервал громкий оклик слуги у дверей:
— Господин Лэвалт! Срочные новости!
— Говори. — Папа поднялся из-за стола, мигом посерьёзнев.
— Недалеко от берега встал вотрийский корабль!
— Один?
— Всего один, без сопровождения!
— Сейчас буду.
— Лэвалт, дорогой, что-то случилось? — встревоженно спросила мама.
— Не беспокойся, Валда.
— Я с тобой, — решительно произнёс я.
Папа бросил на меня долгий взгляд, но спорить не стал, лишь неслышно вздохнул:
— Идём.
Мы поспешно вышли из замка, оседлали лошадей и добрались до берега. Вдали я различил корабль, а над его мачтой — красные очертания вотрийского флага.
— Когда они появились? — спросил папа, спешиваясь возле группы вооружённых воинов на берегу.
— Да вот только что, господин, — отрапортовал один из них. — Встали как вкопанные.
— Господин, они спустили шлюпку! — вдруг воскликнул другой воин, не отрываясь от подзорной трубы. — Кто-то плывёт к нам!
Я напряг зрение, пытаясь разглядеть лодчонку, пляшущую на неспокойных волнах. Она медленно, но верно приближалась. И тут порыв ветра отбросил со лба одного пассажира прядь длинных огненно-рыжих волос. Сердце пропустило удар.
— Не может быть… — пробормотал я. — Неужели Азара?
— Что? — переспросил папа.
— Точно она, — уже увереннее сказал я, разглядев её лицо. — Это Азара!
Когда шлюпка наконец достигла мелководья, солдаты бросились в воду, подтягивая её ближе. Азара не стала дожидаться помощи: она ловко спрыгнула за борт, тут же погрузившись по колено в шипящую пену прибоя. На ней были высокие сапоги, облегающие штаны, короткая приталенная курточка.
Я решительно шагнул в воду и двинулся навстречу. Брызги летели во все стороны от наших шагов, но мы не замечали этого, не отрывая друг от друга взглядов.
— Ты даже не написала! — произнёс я, когда расстояние между нами сократилось до пары метров.
— Решила, что так будет быстрее. Письмо могло затеряться или прийти слишком поздно.
Я преодолел оставшееся расстояние и порывисто обнял её. Спустя секунду почувствовал, как Азара расслабилась и ответила на объятие.
— Рад тебя видеть, — сказал я, слегка отстранившись, чтобы заглянуть в её лицо.
— Я тоже, Эйдан, — улыбнулась она. — Как ты здесь оказался? Почему ты не в армии?
— Ох, это долгая история.
В этот момент на берегу раздался оклик папы:
— Сын, может быть, познакомишь меня со своей прекрасной гостьей?
Мы с Азарой переглянулись и вышли на песок.
— Пап, это Азара Ил-гон. Моя подруга.
— «Подруга», — дёрнув уголками губ, повторил папа, и представился сам: — Лэвалт, глава Дома Кастволк.