Один из них кричит:
- Иди сюда, хозяин, да побыстрее!
Я долго лежу на кровати на кухне и смотрю в голый потолок. Лоб покрыт холодной испариной, сердце беснуется. Голос зовёт:
- Ну где ты там?!
Он снова доносится с коридора. Только это не повар. На этот раз голос другой - более твёрдый и уверенный в себе.
У меня очень болят руки и ноги. Кажется, что над ними проводили медицинские эксперименты. И поэтому подняться получается не сразу.
Я оказываюсь прав. На этот раз ожила моя любимая картина: "Колонизация Марса Петром I". Игнорируя императора, первым делом я оказываюсь возле "Войны кухарок и поварёшек". Эта тоже живая.
- И как это понимать?! - мой взгляд не даёт даже повода, чтобы отнекиваться.
- Что я ещё должен был сделать? - оправдывается Повар. - У меня на картине крематория или похоронного бюро не предусмотрено. А трупная вонь высокой кулинарии не способствует.
- Меня могли посадить! Меня вчера чуть не поймали за руку!
- За что? Они в твоём мире даже не живые. Подумали бы, что манекены.
- Манекены с трупной вонью, которые на ощупь как люди и, которые кровоточат словно Ниагарский водопад. Хорошие манекены!
Тут Повар вспоминает:
- Стой! Вот!
Он достаёт из духовки пирог и протягивает мне.
- Американский яблочный пирог. С корицей. Ты на корочку посмотри - золотистая как слиток. А пахнет-то как!
Запах и правда божественный. Я сутки ничего не ел и у меня сводит желудок так, словно туда вставили и включили компрессор. При виде пирога он урчит как голодный зверь.
За нами сейчас наблюдают множество картин.
И "Индейцы в НЛО".
И "Как верблюды Куропатова приручали".
И "Резиновый колобок".
Я всегда был отходчивый. Это - моя большая слабость. Я говорю:
- Ладно, но чтоб больше без фокусов, - и собираюсь идти на кухню, чтобы как следует полакомиться вкусняшкой. Но тут меня снова окликает недовольный император:
- Хозяин, мне помощь твоя нужна. Живо сюда!
Я вздыхаю.
- Подожди, - я отношу на кухню нарисованный пирог. Затем возвращаюсь обратно:
- Чего хотел?
Пётр недоволен и твёрдо говорит:
- Ты хоть и хозяин квартиры и этого полотна, но я всё же - император. В то время, как ты - всего-лишь холоп. Так что - прояви уважение!
- У меня так-то тоже дворянские корни имеются, - возмущаюсь я.
Он же лишь отмахивается.
- Неважно. Помощь твоя нужна, - и тут он начинает свою торжественную, очевидно заготовленную, речь: - В то время, как Британия уже колонизировала - и активно колонизирует - множество заморских чудных земель, у нас - у нашей империи - по-прежнему нету ни одной, даже самой незначительной колонии...
- А как же Сибирь? - прерываю его я.
Он на секунду замолкает, окидывает меня недовольным - от прерывания - взглядом и говорит:
- Это не считается.
И продолжает свою речь.
Я слушаю речь и внутри всё трепещет. Да - красиво говорить дядя умеет. Ему это по-статусу положено.
- И теперь я на этой чудной планетке, - заканчивает он речь, - на Марсе. Видишь тех зелёных дьяволят за камнем? Тех, что наблюдают за нам уже битый час? Это - местный индейцы. Так просто эти земли они нам не отдадут. И поэтому придётся брать их боем. Во имя нашей империи!
- Ну так и берите их со своим боем, - говорю. - Я-то тут причём?
Сказать по-правде я так и не понял, как он тут оказался, но да ладно...
- А притом! Армии у меня нет, как и припасов, как и оружия. А враги между тем - не дремлют. Вон, ты посмотри на них.
Очевидно одному из зелёных марсиан не понравилось то, что император так нагло тычет в него пальцем. Он срывается на визг и стремительно приближается. В зелёных пальцах трещит электрическая палка. Но и Пётр не промах. Стоит только пришельцу оказаться рядом, как сверкает сабельная сталь московского Пушечного двора XVII века и зелёная голова отделяется от зелёного тела в странном комбинезоне.
Толпа вдали яростно орёт что-то обидное по-марсиански, но приближаться не решается.
- Проклятье! - кричит он, натягивая поводья. - На прочность проверяют, дьяволы! Поторопись лучше - один я тут точно не справлюсь.
Ситуация аховая. Нужно что-то делать.
- Но что делать?
- Мне нужны ресурсы. Сперва мне нужны ополченцы. Мне нужна армия, а чтобы её кормить нужна ещё и еда. Но и про оружие забывать не следует. Добудь мне это!