– Ах, девочки, что это! – воскликнула она.
Девочки тут же сбежались. Стали выхватывать сердечко друг у друга, ахать, охать, нюхать. Мне хотелось провалиться на этаж ниже, но тут прозвенел звонок, и в класс вошла Наталья Сергеевна.
Надо сказать, что Вергилия, в отличие от меня, до сих пор не приняла бой от математики, ну а уж получив сердечко, любовалась им, забыв обо всём на свете, только пару раз украдкой глянула на нас с Никитой – с чего бы, спрашивается?
Наталья Сергеевна вызвала её к доске. Вергилия услышала с третьего раза и пошла отвечать, не выпуская из рук валентинку.
– Вергилия, что это? – спросила Наталья Сергеевна, а я зачем-то покраснел.
– Любовное послание, – ответила Вергилия таким тоном, как будто она каждый день ходит к доске с валентинками.
– Можно посмотреть? – не без любопытства попросила Наталья Сергеевна. – Я не буду открывать.
– Конечно, там ничего не написано.
– Какая прелесть! – восхитилась Наталья Сергеевна, открыв это чудо маминого рукоделия. Наверное, она тоже одиннадцать лет мечтала получить такую. – Ладно, вижу, тебе сегодня не до математики. Садись. Куликов, к доске!
Я покраснел ещё гуще, но быстро взял себя в руки. Стою у доски, готовлюсь слушать условия задачи и вдруг замечаю, что из кармана моего рюкзака торчит тот самый пакет, а Никитка водит носом, как будто учуял что-то. Кажется, Наталья Сергеевна в этот момент что-то говорила.
– Да что ж с вами сегодня творится, – донеслось до меня издалека. – Никакого учебного процесса с этими праздниками. Маруся, выручай, пожалуйста. Куликов, садись.
Вернувшись на место, я первым делом запихнул пакет поглубже. Холодный пот снова прошиб меня при мысли о том, что было бы, если б Никита потянул за этот пакет и нашёл конверт, подписанный тайным поклонником Маруси Скворцовой… «Ну мама, ну погоди!»
– Это ты, что ли, валентинку подложил? – шепнул Никита.
– С ума сошёл?
– А чего ты такой?
– Какой?
– Красный, мокрый.
– Домашнее задание не сделал, – удачно соврал я.
Я потихоньку пришёл в себя. Ведь ничего страшного не произошло, только Маруся осталась без валентинки. Ну и что? Все, кроме Вергилии, без открыток. И тут у меня родился план.
– Никита, – сказал я другу на перемене, – все девчонки мечтают о валентинках, давай для всех сделаем.
– Ты что, спятил? Зачем?
– Им обидно, что Вергилия получила, а они нет.
– Ну и что?
– Ты мне поможешь или нет?
– Ты точно с ума сошёл.
И мы побежали к учительнице ИЗО, выпросили у неё несколько листов цветной бумаги, ножницы и пошли в туалет вырезать сердечки. Всего-то нужно было двенадцать штук. На первой перемене мы выреза́ли, а на второй подписывали.
В туалет зашли мальчики из старших классов.
– Ишь какие романтичные! – указал на нас один из них.
– Зря смеётесь, – ответил я. – У нас бумага остаётся – сделайте для своих девочек: увидите, какие они будут счастливые.
– А урок короткий, – добавил Никитка.
Мальчики переглянулись и забрали у нас остатки бумаги. А мы побежали вниз и вывалили свои сердца в почтовый ящик.
На четвёртом уроке в класс бесцеремонно ворвался парнишка с бумажным венком на голове.
– С днём святого Валентина! – провозгласил он. – У меня есть письма для прекрасных дам.
И он начал выкрикивать имена девчонок, а они вскакивали как ошпаренные и бросались за нашими неумелыми сердцами.
– И последнее, для Н. С., – объявил почтальон.
– Нет у нас никаких Инесс, – отрезала Наталья Сергеевна таким голосом, что почтальон попятился к двери.
– Нет так нет, ошибочка, значит…
– Так это, наверное, вы, Наталья Сергеевна, – подсказал Никитка. И молодец, что подсказал.
Учительница смущённо улыбнулась, и почтальон торжественно вручил ей самое большое сердце.
Вот и закончился последний урок. Девочки бережно паковали свои валентинки, а я заметил, что Маруся как будто хочет мне что-то сказать, но не решается. Небось вычислила нас с Никиткой и хочет удостовериться. Я собрал рюкзак, попрощался. Спускаюсь по лестнице, а Маруся за мной. И вдруг такое вдохновение на меня нашло… Оторвался я от неё на один пролёт, выбросил пакет с конвертом прямо на лестницу, а сам за дверью в коридор спрятался и подглядываю в щёлочку. Маруся пакетик подняла, конверт достала, надпись «от тайного поклонника» прочла, понюхала и сморщила заборчик между бровей – соображает, значит. «Ну, – думаю, – такая задачка ей, конечно, раз плюнуть: что было в пустом конверте, кто тайный поклонник, ну… ну…» И тут она так улыбнулась, так улыбнулась – эту улыбку я уже никогда в жизни не забуду. И потихоньку пошла дальше, а я стрелой по коридору и в раздевалку, куртку со сменкой схватил и был таков.