Девушки отдыхали на покрывале, в то время как мужчины ставили палатки и разжигали костер, попутно объясняя все тонкости Бенедикту. Хорошо будет, если мальчик не вырастет похожим на своего отца. Впрочем, его отец уже с раннего детства проявлял признаки психического расстройства. В памяти Фриджии ярко отпечаталось воспоминание о её мёртвом коте. Она всегда лучше запоминала информацию, чем что-либо ещё, но смерть питомца была на редкость эмоциональным моментом. Бенедикт вообще часто пытался задеть Фриджию. Может быть, просто проверял, как долго она способна оставаться бесчувственной.
Что ж, он добился своего.
Он всё ещё ждал в камере за решёткой, лишённый всякого общения. Похоже, пришло время проявить к нему внимание и, наконец, сделать то, что королева уже давно хотела сделать.
От таких мыслей на лице непроизвольно начала расплываться улыбка.
Никто, даже Моррит в этот момент не догадался бы, что её мысли не здесь с её сестрой, племянником и всеми остальными. Она уже подыскивала место на стеллажах среди своей коллекции для новых банок с органами, а в подземных галереях – место для его костей.
– Фриджи, – позвала Глория.
– Что такое?
– Я так счастлива, – искренне поделилась она, заметив улыбку на лице сестры. «И я так рада, что ты тоже счастлива», – подумала Глория, но вслух не сказала. – Как здесь прекрасно, правда?
День был ярким и наполненным впечатлениями, все так устали с дороги, что сразу крепко заснули, как только улеглись. Мирно потрескивали догорающие угли в костре, сладко трепетали листья, изредка затронутые ветром, из соседнего леса доносились звуки птичьих голосов.
А звёзды в эту ночь сияли ярче обычного, полностью усыпая небосвод, от края до края. Казалось, они готовы были спуститься сюда, в долину у подножия гор, чтобы увидеть девушку, чья красота походила на их собственную.
Но вот пришло время, и звёзды стали меркнуть одна за другой, а небо у горизонта становилось всё светлее. Отодвигая бархатный покров ночи, показались первые лучи, и лучи эти тут же пробежались по всему миру, отразились в каждой капле росы, очертили золотым ореолом горы. Первой, как и всегда, проснулась Фриджия.
Глория свернулась калачиком под одеялом, и девушка бесшумно надела свободные штаны и безрукавку. Такую одежду обычно использовали солдаты её армии во время тренировок. Мужская одежда, сшитая на женскую фигуру, была ей к лицу. После аккуратно выбралась из палатки, чтобы не разбудить сестру. В нескольких шагах стояли ещё две палатки, в одной из них ночевал Бенедикт вместе с Морритом и Рави. То, что мальчик не проявил никакого протеста насчет того, чтобы делить палатку со слугами, было явно хорошим знаком.
«Сегодня, – решила Фриджия, – подходящий день для нашего поединка».
И действительно, на это всё как-то не хватало времени. После неудачного покушения на жизнь у королевы просто не оставалось свободной минуты, чтобы выполнить своё обещание. А ведь мальчик так этого ждёт, только признаваться не хочет.
Девушка для начала сходила к реке, чтобы умыться и привести себя в порядок. Из повозки достала свою рапиру. Лёгкая и изящная, она отлично дополняла образ королевы и была её гордостью. Фриджия взмахнула ею – на солнце сверкнуло идеально отточенное острие – и вернула обратно в ножны.
Для поединка со своим племянником Фриджия решила воспользоваться деревянным тренировочным мечом, который лежал тут же в повозке. Внешне он больше напоминал мечи, которые использовали её стражи.
Дальше от места их стоянки земля образовала довольно ровную площадку, поросшую высокой травой. Её и выбрала девушка. Пока солнце медленно выползало из-за края земли и нехотя отрывалось от него, королева тренировалась одна. То лёгкие и плавные, то быстрые и стремительные движения попеременно сменяли друг друга. Оружие должно было стать продолжением руки, и только тогда оно станет завершенным.
Тут она приостановилась. Её верный слуга уже вставал и одевался. Так было всегда: Фриджия любила вставать раньше всех, и Моррит любезно уступал ей это право, хотя разница в их пробуждении всегда составляла не больше получаса.
Девушка качнула головой, приглашая его присоединиться к тренировке. Он взял из повозки ещё один деревянный меч, и скоро они закружились вместе как и многие годы до этого. Зрелище было завораживающее: их плавные синхронные движения, спокойствие и умиротворение на лицах. Они отдавались любимому делу полностью.
– Уже и не помню, когда мы в последний раз тренировались вместе.
Моррит позволил себе лёгкую улыбку, а также лёгкое лукавство. Разумеется, он все помнил.
– В лесу, когда заблудились.