С самого высокого места, до которого можно было добраться – каменного уступа шириной всего в несколько шагов – вся долина была видна от края до края, река отсюда казалась совсем тоненькой лентой, а отдельно стоящие деревья вдалеке превращались в точки. От такой высоты захватывало дух и кружилась голова, а когда ветер поднимался ещё сильней, так, что приходилось сопротивляться, накатывало ощущение свободного полёта или же падения.
Под ногами – целый мир, а ты над ним на огромной высоте, откуда всё кажется не таким как раньше.
Ещё одним любимым занятием стало приготовление пищи на костре. По большей части в качестве повара выступал Рави. Он, как оказалось, знал и любил это дело, а остальные с интересом наблюдали за ним, иногда разделяя обязанности. Они вместе готовили хлеб и рагу на открытом огне, жарили собственноручно пойманную рыбу, и все это с лёгкостью заменило привычные всем изыски, которые готовили во дворце лучшие повара.
Фриджия тоже проводила эти дни с пользой, но скучала по своему дворцу. В горах она запаслась растениями – лекарственными и ядовитыми, которые не росли в другой местности, и так увлеклась этим занятием, что везде, где только можно, висели пучки трав, корешки, листья, бутоны или семена, и по всему дому разносился их терпкий запах.
Кроме того, в свободное время она изучила внушительную стопку книг, которую взяла с собой. Так как в дворцовой библиотеке нечитанных книг уже не осталось, новые приходилось по одной заказывать у странствующих торговцев – и тратить на них немалые деньги. В основном, это были труды учёных со всего мира по хирургии и алхимии.
И, конечно, то, ради чего девушка выбрала именно это место для отдыха. В глубине пещер, куда не так просто было добраться, обитали мало изученные существа – монсы. Это серые слизеподобные твари размером с ладонь, которые обитают на стенках пещер и иногда медленно перемещаются, оставляя за собой следы на камнях. На воздухе эти следы превращаются в твёрдые наросты на горной породе. Фриджия могла часами наблюдать за ними и делать зарисовки и записи в своей книге. Она полагала, что тысячи лет назад, когда великие зодчие возводили стену вокруг Каэлур, они использовали монсов, чтобы скреплять огромные блоки между собой. Именно поэтому стена до сих пор осталась практически невредимой.
Под конец дня Фриджия взяла за правило посещение горячего источника. Можно было долго сидеть в горячей воде, глядя на звезды или склоны гор. Это удивительно успокаивало нервы, расслабляло мышцы после долгой тренировки или путешествий по горам.
Вечером, когда племянник и слуги уже по большей части ложились спать, сестры любили понежиться в тёплой воде, наслаждаясь обществом друг друга, тишиной и покоем природы, которую уже окутывала ночь.
Каменный берег источника освещал единственный фонарь, от воды поднимался густой белый пар, а тёмное бархатное небо постепенно покрывалось звёздами.
В раздевалке Фриджия быстро скинула с себя одежду и завернулась в белую ткань. Глория, как всегда, засмотрелась на шрам на спине сестры. Вот он: неровная узловатая полоса от плеча до поясницы. Даже белая ткань не могла его до конца скрыть.
Сейчас Глории казалось, что эта отметина нисколько не портит общее впечатление, а наоборот, придаёт какую-то особую привлекательность её стройному телу. Этот шрам служил для Глории немым доказательством преданности её сестры. Стоило на него посмотреть, и она снова возвращалась в тот самый день. И понимала: если Фриджия сделала это один раз, то сделает и другой, если потребуется. Она одна её никогда не предаст.
Девушка позволила себе виноватую улыбку.
– Что это с тобой? – обернулась к ней Фриджия.
Они сидели рядом, облокотившись на огромный камень, который высовывался из воды, тёплый и шершавый.
– Ничего, – ответила Глория, – настроение хорошее.
Некоторое время они молча вглядывались в темноту. Контуры гор ещё угадывались на фоне неба. Теперь они больше походили на огромные чёрные тени, заслоняющие собою небо.
– Фриджи.
– Да?
– А этот шрам на твоей спине… он так и останется? Навсегда?
– Конечно. Навсегда. Такие вещи не исчезают сами собой.
– Ясно.
– А что, он тебя пугает?
– Нет, нисколько. Мне кажется, тебе даже идёт…
Фриджия удивлённо приподняла бровь.
– Ой, прости, я не…