— А вдруг они завяжут ей глаза и заставят идти по доске над водой? — сказала Поппи.
— Мне все равно, что случится, — сказал Зак. В нем разгоралась злость на отца и на этот разговор, в голосе зазвучала жестокость. — Сами разберетесь. Мне теперь дела нет.
— Ладно, — сказала Элис, скрестив руки, как будто она сдается. — Тогда, может, сходим на ярмарку? Или на великах скатаемся. Посмотрим, что там в магазине старых книг и поиграем в автоматы в холле кинотеатра. Как я уже сказала — сделаем перерыв.
Элис туда не отпускали, так что это было очень благородное предложение.
— Сегодня не хочется, — сказал Зак. — Но спасибо.
Они почти дошли до его улицы, Зак зашагал быстрее.
— Ты заполнил анкету? — спросила Поппи.
Он приподнял рюкзак повыше и покачал головой. Тетрадь лежала в верхнем кармане, полная записей и рисунков — сплошное доказательство, что ему не все равно. Зак не мог ее отдать.
Она протянула руку.
— Нет, я не заполнял, — сказал он. — Чего ты хочешь?
— Все равно отдай тетрадь. Я, может, сама буду заполнять.
Он нахмурился.
— У меня ее больше нет. Я ее потерял.
— Потерял? — вскрикнула Поппи. Зак подумал, что она боится, что другие прочитают вопросы, которые она придумала. По крайней мере, он бы боялся.
— Ну, так, может, она у тебя в рюкзаке, а? — сказала Элис. — Можно ведь проверить.
— Простите, — пробормотал Зак. — Я же сказал, что не знаю, где она.
— Что случилось? — Поппи схватила его за руку. — Почему ты так внезапно изменился?
Он посмотрел на нее. Нужно было скорее сматываться, пока он не проболтался.
— Не знаю. Не хочу больше играть и все.
— Ладно, — сказала Поппи. — Просто приведи своих людей в последний раз. Финальная игра. Чтоб они могли попрощаться нашими героями.
— Не могу, — ответил Зак. — Я просто не могу, Поппи.
— Я только хочу попрощаться, — на лице Поппи отразилась такая обида, что Зак не мог на нее смотреть. — Ведь они бы этого хотели. Они будут скучать по Розе и Леди Джей, и Эйрин, и Лизандеру, даже если ты не будешь.
— Они вообще-то ненастоящие, — Зак понимал, как это грубо, но ему приятно было на ком-то сорваться, даже на не виноватом человеке. — Они не настоящие, они не могут ничего хотеть. Хватит быть такими неудачниками. Нельзя всю жизнь в игры играть.
Элис задержала дыхание. Красные пятна на шее Поппи переместились на лицо. Казалось, она сейчас разревется или ударит Зака — он не был уверен, что именно.
Но когда она заговорила, ее голос был тихим и спокойным:
— Королева. Что если я достану ее из шкафа? Я знаю, где мама хранит ключ. Я сыграю за нее. Она знает все секреты, она даст тебе все, о чем пожелаешь. Все. Если придешь завтра, то получишь, все, что захочешь.
Зак колебался. Великая Королева, в чьей власти Серебряные Холмы, Серая Страна, Земли Ведьм и все Темное Море. Она расскажет об отце Уильяма Клинка. С ее благословением Уильяму простят все его преступления, он избавится от проклятия и сможет пришвартовывать Жемчужину Нептуна, где ему вздумается. Это очень рисковое обещание для Поппи, особенно оттого, что ее мама разозлится, если Поппи возьмет куклу из шкафа. Кукла была очень-очень старой и, по словам мамы Поппи, стоила кучу денег. Она будет стоить гораздо меньше, если они будут трогать ее тонкое хлопковое платье или заляпают золотисто-соломенные локоны. И если Королева освободится из своей клетки, кто знает, что станет с миром.
На секунду он забыл, что больше нет никакой игры. Слова Поппи ошарашили его. Уже было неважно, насколько заманчивыми они были, Зак не мог играть. Уильяма Клинка не было.
— Извини, — он пожал плечами и повернулся к дому.
Поппи издала придушенный звук. Элис что-то пробормотала себе под нос.
Зак наклонил голову, закрыл глаза и зашагал дальше.
Этой ночью за кухонным столом Зак ковырял своего запеченного цыпленка. Он не был голоден.
— Твоя мать говорит, что если я хочу, чтоб ты вел себя как взрослый, то должен относиться к тебе, как к взрослому, — заговорил отец слишком сочувственным голосом. — И она права. Мне не следовало выбрасывать твои вещи. Я должен направлять тебя к правильным решениям, а не принимать их вместо тебя.
Тон отцовского голоса напомнил Заку об истории, которая произошла в прошлом году, когда он подрался в школе. Мама заставила его сидеть в кабинете директора до тех пор, пока не согласился попросить прощения перед Гарри Парилло за то, что ударил его. Хотя Зак совсем не чувствовал вины. Отец сейчас извинялся так же вымученно.
— Я понимаю, что нам сейчас трудно снова стать дружной семьей, — сказала мама, — но мы будем работать в этом направлении. Закари, ты хочешь что-то добавить?
— Неа, — сказал Зак.
— Все в порядке, — отец встал из-за стола и похлопал Зака по плечу. — Мы ведь друг друга поняли, правда?
Между ними воцарилась неловкая тишина.
Наконец, Зак кивнул. Он действительно понял отца. Понял, что он не хочет огорчать маму, но и не чувствует своей вины. Зак его простил.
На следующий день на тренировке Зак пытался вычеркнуть все мысли о Поппи и Элис и об отце. Он играл так яростно, что тренер сделал ему замечание и посадил на скамейку.
Он старался не думать о сюжете игры, которая продолжится без него, огибая те места, где раньше были его персонажи, теперь выброшенные и забытые.
Он опять задумался о побеге, но чем дольше он думал, тем больше убеждался, что податься ему некуда.
Поскольку вечером отец был в ресторане, мама разрешила Заку съесть на ужин равиоли из банки, сидя на диване перед телевизором. Они мало разговаривали, но он то и дело улавливал ее взволнованные взгляды.
Утром Зак попросил маму отвезти его в школу, а назад он пошел с Алексом Риосом. Они поиграли в приставку в подвале у Алекса. Раньше Зак никогда не видел таких огромных телевизоров, разве что в магазине.
На следующий день Элис подошла к Заку на перемене, пока тот бросал мяч в кольцо, и передала ему записку. Несколько ребят начали дразнить Зака
— Это что, твоя девчонка?
Удаляющаяся фигура Элис при этом вся сжалась, как будто на сильном ветру.
— Заткнись, — сказал Зак и пихнул стоящего рядом Питера Льюиса.
— Чего? Я вообще молчал, — возмутился Питер.
На записке сними чернилами было выведено его имя, она была сложена вчетверо. Когда Зак открыл ее, то увидел на разлинованной бумаге три коротких строчки:
Кое-что случилось с Королевой. После школы на пустыре за Серебряными холмами. Это важно.
«Важно» было трижды подчеркнуто.
«Ерунда», — подумал Зак.
Он представил себе длинные ресницы Королевы и ее закрытые глаза — образ, который какое-то время преследовал его.
Королева была ненастоящая, так что ничего важного не могло с ней случиться. Это просто Поппи и Элис пытались раззадорить его, чтоб опять завести спор. Они хотели, чтоб он играл, а он не мог. Ему ничего не оставалось, кроме как объяснить им, почему он не играет. Но Зак никак не мог собраться силами.
— Что там написано? — спросил Алекс. — Говорит, что ей нравятся такие задохлики, как ты?
Зак порвал записку пополам, а потом еще раз.
— Неа, просто хочет списать математику.
В тот день не было тренировки, но он задержался, притворившись, что она есть. Он договорился с тренером, и тот разрешил ему покидать мяч. Под скрип кроссовок и знакомые запахи спортзала он погрузился в свое методичное занятие.
Глава 5
Зак проснулся. В комнате было темно. Он не знал почему, но сердце у него выскакивало из груди. Он чувствовал адреналин, как будто что-то заставило его организм обороняться. Он поморгал, чтоб глаза привыкли к темноте. Лунный свет придавал комнате тусклое серебристое свечение. Он мог разглядеть знакомые очертания мебели. Домашняя черная кошка, которая спала, свернувшись клубком, встала и начала потягиваться, запуская когти в покрывало. В её желтых глазах отражался свет.
— Что случилось? — Зак протянул руку и положил руку кошке на голову и принялся гладить, сгибая её ухо. Она подалась в его сторону и заурчала.