Джаг замолчал, так как на слова разведчика ему нечем было возразить. На него снова нахлынули воспоминания, и он в который уже раз увидел себя на песчаном перроне станции Барага среди еще теплых трупов — сосредоточенного и возбужденного жестоким боем… Он вновь услышал предложение Кавендиша уйти подальше от этих мест до прибытия поезда… Память тут же услужливо напомнила о том, как срабатывают ошейники при определенных обстоятельствах. Их действие зависит от расстояния…
— Скажите, а если…
— Ты когда-нибудь научишься молчать или нет? — прошипел Кавендиш. — Ты провалишь мне все дело!
— Какое дело?
— Ну, что ты еще от меня хочешь?
— Во время рейда на Палисаду наши ошейники будут отключены?
— Я же тебе уже говорил: все зависит от расстояния до поезда!
— А что будет потом?
— До тех пор, пока ты будешь находиться вне радиуса действия генератора, твой ошейник будет не опаснее мраморной плиты. Самое главное — держаться подальше от поезда. Но если ты приблизишься к нему или он к тебе, то ты опять попадаешь в зону действия генератора, твой ошейник начнет сжиматься, и ты снова окажешься пленником.
Получив такую ценную информацию, Джаг призадумался. В принципе, это ничего не меняло в его судьбе. Он мог бы уйти, если бы ничто не связывало его с Империей на Колесах. И даже его тщательно продуманный план не оставлял ему свободы действий, потому что гигантские ворота должны быть подорваны не раньше подхода поезда.
С какой стороны ни подойти, он оказывался в тупике. Оставался только один выход.
— Я хочу попросить вас об одном одолжении, — неожиданно сказал Джаг.
Кавендиш бросил на него испепеляющий взгляд.
— Я хочу, чтобы вы дали мне какое-нибудь оружие до нашего выхода в рейд.
— Об этом не может быть и речи!
— Я обещаю, у вас не будет неприятностей. Можете не снаряжать полный магазин, достаточно двух патронов.
— Я понял.
— Для вас это ничего не стоит!
— Так говорят всегда, когда просят достать луну с неба.
— Пожалуйста… Я больше не попрошу вас ни о чем!
— Посмотрим.
— Посмотрим да или посмотрим нет?
— Ну, да, да! — сдался Кавендиш, взятый измором.
Внезапный хруст сломанной ветки заставил их замереть.
— Что это? — обеспокоено спросил Джаг.
— Кажется, кто-то только что обещал больше никогда не приставать ко мне!
ГЛАВА 14
Впереди, метрах в двадцати от засады Кавендиша, от буйной заросли крапивы отделилась чья-то тень и надолго застыла без движения.
Считая, что он в безопасности, неизвестный согнулся почти вдвое и побежал к поезду.
— Кто это? — чуть слышно спросил Джаг.
— Моя дичь.
— Человек Серасальмо? Тот, кого я отпустил на станции Барага?
— К сожалению, нет!
— Тогда кто же?
— Его зовут Мерсер.
— Вы даже знаете его имя?
— И еще много чего. Это наш утренний беглец.
Джаг был готов услышать все, только не это. Он бросил презрительный взгляд на своего собеседника.
— Если вы привели меня сюда, чтобы я помог схватить этого типа, то вы ошиблись! Свою премию за его поимку Вы должны зарабатывать сами! Впрочем, сейчас я даже предупрежу его об опасности, вы вернетесь ни с чем!
— Сохрани свой пыл для схватки с каннибалами Палисады, — невозмутимо парировал Кавендиш. — Конечно, мне платят за голову каждого беглеца, но я ловлю их еще и для того, чтобы сохранить им жизнь. Да, я возвращаю их назад, но они живы, а раз так, то есть возможность… Да что это я! Тебе ли мне рассказывать об этом!
И поскольку Джаг ничего не ответил ему, разведчик добавил:
— Мы торчим здесь только потому, что Мерсер может быть нам полезен. Я беседовал с его приятелями, кажется, он великолепно владеет пращой и отличается исключительной ловкостью. Я не вижу ничего плохого, если мы воспользуемся его способностями.
Джаг расслабился и с любопытством спросил:
— А как вы узнали, что он придет?
— На этих склонах поезд стоит практически на месте, поэтому с ним легко поддерживать контакт. И потом, именно в это время повара выбрасывают объедки. Сделать выводы — проще пареной репы!
Словно в подтверждение доводов разведчика, силуэт приближался к тому месту, где повара выбрасывали пищевые отходы.
— Интересно, на что он рассчитывал? — произнес Джаг.
— Просто-напросто он хочет поесть.
— Нет, я говорю о его побеге.
Пожав плечами, Кавендиш промолвил:
— Приступ дури — огромная усталость плюс горная болезнь. Кстати, как ты себя чувствуешь?
— Средненько… Пока нормально.