— Да уж, — проскрежетал Дин. — Здесь кости отыскали, и то вон как забегали. Я полистаю папин дневник…может, возьму у Сэма ноутбук и пороюсь в интернете.
— Я позвоню, когда самолет приземлится, — сказал Бобби. — Можешь меня встретить.
— Хорошо.
— И вот еще что, Дин…
— Да?
— Мы обязательно вытащим его.
— Конечно, — Дин отсоединился и спрятал сотовый в карман.
— Вот ведь незадача вышла, а, малыш?
Дин развернулся, вскидывая ружье: голос был Монтроза, но произношение резко отличалось от низкого протяжного говора полицейского. Монтроз — или точнее сказать, Федра — приветствовал его широкой ухмылкой:
— Остынь, Дино, ты же не хочешь поранить бедного офицера Монтроза, правда? А из своей пукалки ты только его тушку и продырявишь.
Дин опустил ружье и выхватил из-за ремня Кольт:
— Возможно, а вот с этим достанется и тебе.
— И снова всё упирается в несчастного копа. Нет, ты правда собираешься прикончить стоящего на охране правопорядка офицера полиции, человека с женой и четырьмя детьми только потому, что тебе так не нравлюсь я?
— Монтроз присягал, что при необходимости отдаст свою жизнь ради защиты людей. А ты уже убила четверых — и это только те, о которых я знаю. Так что да, собираюсь, — Дин надеялся, что демон клюнет на его браваду, потому что, по правде говоря, убивать Монтроза ему совершенно не хотелось.
Вообще-то Дин был совсем не против рискнуть кем-то, если успех того стоил, и поступал так не раз. Тем более, став вместилищем демона, человек по-любому прощался с жизнью — взять хотя бы чету Федреготти ради примера. Но так бывало только в том случае, когда демон занимал тело долгое время. Монтроз не пробыл одержимым и нескольких минут, и Дин не был уверен, что сумеет спустить курок. То есть, сумеет, конечно, но желания в данном случае не было.
«Боже, я в самом деле становлюсь сопливым нытиком… Вот как постоишь на пороге смерти, сразу начнешь о других задумываться…»
Не знай Дин Монтроза, даже не догадался бы, что тот одержим, потому что демон не щеголял фирменным черным взглядом. Дин все еще вспоминал, как дочка желтоглазого ублюдка сидела под пентаграммой, и Бобби сказал, что она обычная одержимая девушка, а потом спросил: «Вы что, не знали?», и казалось, что отрицательный ответ привел его в ужас. Отец утаил от них это и много чего другого, так что трюк с распознаванием одержимых Дин так и не просёк.
А демон продолжал говорить:
— И потом, может, ты хоть сейчас выслушаешь мое предложение?
Дин ухмыльнулся:
— Я бы сказал тебе «Вали в преисподнюю», но…
— Послушай, Дин, мы оба хотим одного… — Монтроз шагнул было к Дину, но замер от щелчка курка.
Дин снял Кольт с предохранителя:
— Стой, где стоишь. Если хочешь поболтать, я почешу языком, но дай мне хоть один повод нажать на спусковой крючок — и ты труп.
Самозащита прежде всего. В крайнем случае он будет стрелять в ногу. Монтроз, возможно, будет хромать всю жизнь, да и со службой придется распрощаться, но хоть жив останется. Когда Желтоглазый вселился в Джона, выстрел в ногу помог избавиться от демона, и папу убивать не пришлось. Вероятно, сработает и в этот раз.
— Хорошо-хорошо! — демон вскинул руки Монтроза в защитном жесте. — Но всё-таки. Я хочу отомстить за Альберто, а ты — вернуть Сэма. Если мы объединим силы, то справимся.
— А вот интересно…как ты это себе представляешь?
— Я могу применить заклинание, которое направит энергию всех местных призраков в одно тело. Собственно, вариация того, что мы с Альберто и делали. Но для этого мне нужен доброволец.
— Чего париться, да подцепи любого прохожего.
— Я сказала, доброволец, — подчеркнул демон. — Последний Калуза чертовски силен, и если мне одновременно придется подчинять себе волю сосуда, то ничего не выйдет.
— Значит, ничего не выйдет, потому что я в жизни не стану по доброй воле водиться с вашей братией.
Оказалось, что у Монтроза жутко неприятный смех. Хотя, возможно, всё дело было в демоне. Как бы то ни было, офицер запрокинул голову и громко расхохотался:
— Может, поздно уже отпираться? Не ты ли водился с нашей братией, когда малыш Сэмми лежал мертвый? Дин, мы уже выяснили, что ты из себя представляешь, теперь дело только за ценой.
Уже за одну последнюю фразу Дин был готов вышибить из демона дух, но вместо этого вспомнил про Сюзанну и еще одну погибшую и проговорил: