Нам с Лаэной досталось всё самое вкусное. Восемь Воителей, живущих в Игдаре, стали нашими постоянными спарринг-партнёрами. И тот факт, что нам можно было их как угодно калечить мало что значил. Центры эльфийских анклавов простояли тысячи лет не благодаря везению. Магия священного древа защищала и оберегала всех остроухих, находящихся неподалёку. Не важно, какими тяжёлыми были раны, обычный эльф мог восстановиться до идеального состояния за считанные минуты, а на восстановление Воителей требовалось всего пару часов. Из-за этого атаковать такие города было бесполезно, как бы велики не были армии. И из-за этого же Рейша была так безжалостна к своим подчинённым. Всё равно они бы исцелились ещё до того, как я успею восстановить потраченную на бой энергию.
В результате последние две недели прошли под лозунгом: «Бей остроухих!» И надо сказать, что я получал истинное удовольствие, раз за разом превращая изящные эльфийские тела в отбивные. Хотя даже более приятно было видеть отражающийся в их глазах ужас при виде растущих зубьев Гуйара. Насколько я понял, они получили прямой приказ от Рейши вызывать кого-нибудь из нас хотя бы раз в пару дней, и не могли его ослушаться. Вот только приказ-приказом, а страх просто так задавить было невозможно. Поначалу, пару раз испытав на себе все прелести Кровожадного Короля, большинство из них начали пытаться увильнуть от настоящей схватки, либо сражаясь вполсилы и дожидаясь, когда мне надоест, либо с тем же намерением бегая от меня по боевому рингу. Однако я довольно быстро убедил их, что так они только растянут свои мучения. Тех, что филонил, я охаживал Гуйаром втрое дольше и активнее, прежде чем наконец оставить полумёртвые тушки, уже не слишком похожие на живых существ, на попечение докторов. По сравнению со мной Лаэна была куда гуманнее, отправляя остроухих в нокаут несколькими невероятно мощными ударами. И будь у них возможность, уверен, эльфы предпочли бы сражаться только с ней. К их сожалению, так было нельзя, опять же по приказу Рейши. Со мной должны были сразиться трое в день, это не подлежало обсуждению. И мне грело душу то, что эти остроухие сражались друг с другом за то, чтобы НЕ сражаться со мной.
Однако среди этих восьми был один, нарушавший стройную схему моих ежедневных пыточных терапий. Звали его Сав, естественно это была моя короткая версия, и он носил титул стража эльфов, всего на ранг уступая хранительнице Рейше. Он был единственным, кто достиг пиковой стадии ранга Воителя. Вкупе с его необычным для эльфов крайне могучим телосложением и куда большим, чем у остальных, возрастом, а значит и боевым опытом, означало, что даже мне было практически невозможно его одолеть. Из четырёх спаррингов, что у нас были, первые два я проиграл, третий выиграл, а последний закончился ничьёй. То ли я сплоховал, опьянённый вкусом победы, то ли он в предыдущий раз плохо позавтракал.
И если он не изменит своему расписанию, то сегодня вечером у нас будет пятый бой. И на этот раз я твёрдо собирался победить. Более того, я собирался превратить его в одну большую остроухую котлету. Процесс поглощения энергии Паттиса шёл полным ходом и вчера, поглотив примерно четверть, я добрался до высокой стадий Воителя внешней энергии жизни, и теперь у меня уже не было оправданий для проигрыша.
Проводив взглядом носилки с моей последней жертвой, я довольно потянулся и, развернувшись на пятках, потопал в сторону резиденции Рейши. После нашего последнего разговора о спаррингах она, также как и Найс, куда-то запропастилась, но сегодня утром она вроде как вернулась и у меня к ней был важный разговор.
— Ганлин, заходи.
Её голос поймал меня берущимся за ручку двери её комнаты. Теперь будет казаться, что это она позволила мне войти, а ведь я даже стучать не собирался. Вот что значит тысячелетний опыт. Впрочем, я был тут не для того.
Кивнув, я уселся в кресло напротив хранительницы.
— Всё ещё проблема с речью? — спросила она с ощутимой иронией в голосе.
Я снова кивнул. Паттиса удалось усмирить настолько, чтобы он больше не мог открывать мой рот, если я того не захочу, но он всё ещё мог встревать в мои разговоры, вклиниваясь между словами. Так что я старался говорить как можно меньше, выкрикиваемые епископом ругательства в мой адрес, в адрес Рейши и всей эльфийской породы в целом дико бесили, так ещё и могли привести к какому-нибудь нежелательному конфликту. Я, конечно, наслаждался, ежедневно превращая конечности эльфийских Воителей в лепёшки, но это было с разрешения хранительницы. Вряд ли бы мне простили проступок даже в десять раз более лёгкий, если бы это не было согласовано с Рейшей. А я пока что не сошёл с ума, чтобы делать своим врагом целый эльфийский город с армией неубиваемых остроухих внутри.