Да, это правда, она завладела богатством многих и составила себе огромное состояние. Но она также потратила много средств на то, чтобы защитить тех, кто был в коме, создала для них безопасные убежища, нанимала сторожей, подкупала людей, давала взятки, особенно в те времена, когда ее могли объявить ведьмой.
Делала ли она все это для спасения Магов? В общем-то, нет. Скорее, продолжала экспериментировать. Что делает с ними Магия? Когда она иссякает? Исчезает Талант или сохраняется? И почему?
Знания не бывают лишними. И те, кто был погружен в сон, и не подозревали, что она использует их для создания Левкаторов или какими-то другими способами извлекает из них выгоду. Все ее эксперименты соответствовали теории Антуана Бреннарда: Магия не восстанавливается сама собой, она выгорает, уходит; поэтому ее надо расходовать осторожно, взвешенно, экономно и красть ее у других, если это необходимо для собственного благополучия. Когда Магия уходит — процесс необратим. А Серый Грегори полагал, что Магия — это Талант использования неисчерпаемых природных сил. Таланта можно лишиться из-за страха, усталости, болезни, наконец смерти, но тот, кто хорошо познал себя, восстановит свой Талант, хотя и не сразу. По мнению Грегори, Магия существовала и будет существовать всегда; она неизбежна, как морские приливы и отливы. Однако на данный момент прав был, судя по всему, Бреннард. По крайней мере, Изабелла убедилась в этом, и до сих пор благодаря своему мужу Антуану Бреннарду она добивалась успеха.
Какая-то похожая на призрак фигура зашипела на нее, и Изабелла осветила ее кристаллом. Существо из Элеоноры пыталось стянуть с рук кандалы, и это ему почти удалось.
— Так дело не пойдет, — тихо сказала Изабелла Левкатору Элеоноры. — Ты только повредишь себе и ей, — и бросила взгляд наверх: так же беспокойно мечется там Элеонора. — Твое время придет, моя крошка, обещаю тебе.
Изабелла протянула руку и погладила гладкие, каштановые волосы Левкатора. Тот снова зашипел и отпрянул от нее. Гремя цепями, существо предпринимало все новые и новые попытки освободиться. Несомненно, беспокойство Левкатора было вызвано тем, что Элеонора находилась поблизости. Изабелла хотела было позаимствовать у него энергию, но передумала, почувствовав его слабость. Другие Левкаторы в темнице были еще слабее. Они почему-то не успевали восстанавливаться. Эти набеги на селения отнимали у нее слишком много сил, а ее запасы энергии становились ненадежными, и Изабелла не понимала, почему это происходит.
Она убрала руку. Не сейчас. Подожду день-другой. И прочла усмиряющее заклинание. Левкатор опустился на колени, потом сел, скрестив ноги, и погрузился в сон. По губам Изабеллы скользнула тонкая улыбка:
— Обещаю тебе, мой маленький Левкатор, скорую успешную охоту.
Она направилась к выходу; Левкаторы, казалось, успокоились. Возможно, двойник Элеоноры и был причиной их возбуждения!
Изабелла шагнула за порог темницы и почувствовала мощный удар, на нее накатила волна высвобожденной энергии и на какой-то момент поглотила, ослепила ее.
Врата! Мощный порыв, когда они открылись, и еще более мощный обратный поток, когда захлопнулись.
Изабелла сжала кулаки. Врата, которые ей так нужны и которыми она по праву должна владеть. Мальчишка только что опять их открывал!
Она заперла дверь и покинула подземелье.
Сидя в кресле, Джоннард положил ноги на стул и погрузился неожиданно для себя в сон. Вдруг он очнулся от толчка, ноги его свалились, книги и бумаги, лежавшие у него на коленях, стали падать, и он подхватил их, поняв, что прокатилась волна энергии.
Джоннард нахмурился: Джейсон открыл и закрыл Врата Дракона! Он медленно поднялся, приходя в себя и злясь: в порыве энергии он почувствовал насмешку. Да, точно, Джейсон хотел показать ему, Джоннарду, что обладает силой и использует ее! Он проделал все так быстро, что они не успели ничего предпринять. Джоннард сжал зубы. Это была намеренная пощечина, возможно, в отместку за Бейли.
Джоннард пригладил волосы и зашагал по комнате. Должен быть какой-то способ обуздать этого мальчишку… И тут его осенило. Надо все хорошенько обдумать, возможно, составить план, прежде чем предложить это Изабелле, но… Да, он, похоже, нашел способ заставить Хранителя Врат служить их целям.
«Это должно получиться», — подумал Джоннард и зловеще усмехнулся.
Маленькие радости и невзгоды
Лучший способ дать знать своей матери, что он в очередной раз вернулся домой, это просто выйти к очередному завтраку, обеду или ужину, словно он никуда и не отлучался. Генри взял свою маленькую сестренку из манежа, понес на кухню и сел за стол, усадив ее себе на колени. Малышка, казалось, не слишком подросла за время его отсутствия, и после нескольких минут, в течение которых она хмурилась и разглядывала брата, пытаясь его вспомнить, она занялась своими делами, что-то лепеча на ей одной понятном языке.
Время дома и в Убежище текло по-разному. Генри замечал это каждый раз, когда возвращался домой и смотрел на сестренку. Она росла какими-то скачками, хотя, возможно, все дети в этом возрасте развиваются таким образом. Его другие сестры и брат росли не так быстро, а сам он… сам он явно обгонял их.
Генри погладил сестренку, довольный тем, что она вроде бы узнала своего старшего брата, который так много занимался ею… когда постоянно был дома. Он скучал по ней в Убежище, хотя был рад, что ему приходится мотаться туда-сюда между двумя мирами. Генри пнул рюкзак, лежавший у его ног на полу, и там зашуршала бумага. Списки, списки вещей, которые он должен доставить. Самым странным ему казался заказ привезти швейные иглы, однако Ребекка и миссис Ки в один голос утверждали, что это лучший товар для обмена, поскольку хороших игл из нержавеющей стали в Убежище нет и, вероятно, никогда не будет. Поэтому эти иглы были буквально бесценными в Убежище, лучше золота и драгоценностей, и их нужно как можно больше.
Наверное, мама сможет купить ему иглы, по крайней мере, они стоят недорого. То, что просит Трент, обойдется дороже и потребует больше времени: придется разыскивать материалы. А что касается заказов Гэйвена и Томаса, то с ними надо еще разбираться. Они сунули ему свои бумажки в последний момент, и он почему-то подумал, что должен сохранить их задания в секрете. Возможно, он так и сделает. Лучше перестраховаться, чем потом пожалеть…
— Генри! — услышал он голос матери и отвлекся от своих мыслей.
Его крепко обняли, и он ощутил запах мыла, лавандовой воды и радостно заулыбался:
— Мама!
— Жаль, я не знала, что ты появишься. Я бы испекла твои любимые булочки.
Сестренка, которая оказалась слегка зажата между ними, что-то заверещала.
— У тебя будет время, мама, я еще побуду здесь.
— Правда?
Мальчик кивнул:
— Может, четыре или пять дней. Как пойдут дела. Нужно сделать кое-какие покупки.
Мама выпустила его из своих объятий и присела рядом. С тех пор, как он был дома последний раз, она осветлила отдельные пряди волос и выглядела сейчас хорошо, хотя и казалась немного усталой. Лору Сквибб вполне можно было назвать красивой, хотя, без сомнения, из всех их мам самой красивой была Джоанна Мак-Интайр — стройная блондинка с короткой пышной прической, которая всегда была в идеальном порядке. Правда, она не мама, а мачеха. Мак-Интайры, приемные родители Джейсона, были очень хорошими людьми.
Надо сказать, что Генри не был похож на маму, стоило увидеть Роберта Сквибба, и становилось ясно, в кого он пошел. У обоих густые, волнистые, каштановые волосы, круглые лица; оба близоруки и носят очки, что придает их лицам несколько смущенное выражение. Ни отец, ни Генри не пользовались контактными линзами; отец не хотел, а Генри не мог. Короче, никто бы не усомнился, что это отец и сын. Правда, в последнее время на висках Роберта появилась седина.