В итоге ведунья дёргалась и егозила, как будто под попой у неё не каменная скамья была, а корзинка с гвоздями.
— Ну, долго они там? — не выдержала лекарка.
— Иногда судьи и по нескольку дней заседают. Совещаются, так сказать, — невозмутимо отозвался адвокат.
Вот беса, затянутого в узкий серый сюртук и от того как никогда напоминающего высушенного насекомого, ничто не нервировало. Он спокойно перебирал свои бумажки. И единственное, что защитнику не нравилось — это недостойное поведение девушки.
— Но ведь они просто решают, в чем я виновата, а в чем нет, да?
— Если вы перефразируете вопрос ещё десять раз, мой ответ от этого не изменится, — нудно отозвался «палочник». — Да, сейчас определяется, какие из обвинений, выдвинутые прокурором, будут рассматриваться судьями.
— Почему же тогда так долго-то… — протянула лекарка, старательно отводя глаза от зала.
— Это ещё не долго, — успокоил её бес. — Вот если до вечера тут просидим, тогда будет долго.
Ведунья судорожно вздохнула и опять сцепила пальцы. Не смотря на все заверения адвоката и внушения Ирраша, нервы Архи не просто в струны вытянулись, но и узлом завязались. А это ещё её саму не допрашивали. Но лекарке вполне хватило и наблюдения за допросами Дана и Шхара. Почему судьи решили сегодня вызывать именно их, осталось загадкой даже для прокурора, который пытался протестовать. Правда, без особого проку.
Впрочем, по утверждению того же адвоката, дела сложились в её — Архи — пользу. Скорее всего, бес был прав. Но вот спокойствия это не добавляло.
Лекарка едва истерику не закатила, глядя на то, как Дан на вопросы отвечает. Хаш-эд «давал лорда» на полную катушку и в сторону ведуньи ни разу даже не посмотрел. Ирраш — тот, зимний, времён их знакомства — мог быть доволен. Если судить по сказанному Его лордством на суде, то все подозрения ушастого подтвердились. Да что там! Шавер и сам, наверное, не подозревал, насколько Арха расчётливая стерва и интриганка.
Ну, а когда судьи лорда Харрата отпустили, Дан ушёл, ни разу на девушку даже и не посмотрев. Ирраш предупреждал ведунью, что так оно и будет. Но у сердца, в отличие от мозгов, имелся свой взгляд на вещи. Оно провалилось куда-то за ребра и там сжалось в комок, тихо поскуливая.
Шхар же наоборот от ведуньи глаз не отводил. Взгляд его буквально пылал страстью и обожанием. Он даже признался, что сам во всем виноват и изъявил готовность понести любое наказание. Лекарку он выгораживал с таким пылом, что сама девушка едва ему не поверила. Она никогда бы не подумала, что в шавере может скрываться актёрский талант. Ей ушастые всегда казались прямыми, как палки.
Арху только царапнуло, что Шхар, описывая свои чувства, слишком часто употреблял слова «безумный», «сумасшедший», «околдованный», «как заговорённый» и тому подобное. Нет, конечно, во внезапно возникшей «бешеной страсти» ничего плохого не было. Наверное. Только вот судьи на это реагировали странно. По всей видимости, они не являлись поклонниками сильных эпитетов.
— Встать, суд идёт! — писклявым, но преисполненным чувства важности возложенной на него миссии, голосом пропищал секретарь, до этого момента спокойно посапывающий за своим столом.
Арха вскочила на ноги едва ли не первой. Правда, её прыть судей не вдохновила. Четверо заседателей в одинаковых мантиях и париках, которые делали их неотличимыми друг от друга, ещё добрых пять минут устраивались за своим столом, как курицы на насесте. При этом ещё и переговариваясь между собой, словно за два часа совещания наговориться не успели.
Наконец тот, что сидел слева, важно постучал молотком по столу, призывая к тишине. На зрителей это особого впечатления не произвело, но гул стал потише. Судья грозно обвёл орлиным взором зал. Но, видимо, поняв, что большего ему добиться не удастся, начал нудно зачитывать с листа.
Арха его слышала с провалами, словно слух ведуньи временами отключался. А, может, это перегруженный мозг воспринимал только куски сказанного. «Суд… предварительно рассмотрев… мистрис Арха аруш Каррен… учтя показание свидетелей… обратив внимание на показания, данные лордом Шхаром самэр Нашкас арш Карро… приняв во внимание справку, данную экспертом от инквизиции… Постановил передать дело подсудимой на рассмотрение в отдел расследований еретической греховности».