— У вас духовные вши?
Лео моргнул на Хизер, потом снова начал смеяться. — Ты мне очень нравишься.
Она указала на метку. — Счастливо повязана, но спасибо.
Он улыбнулся застенчиво. — У тебя есть сестра?
На этот раз Хизер начала смеяться. — Ага, и она ад на каблуках.
— Больше похоже на тип Кин, чем на мой. — Он потер руки. — Мы должны познакомить их друг с другом.
Хизер думала о своей сестре и напыщенном Кинкейде. — Ядерная война были единственные слова, которые пришли ей на ум. — Я с нетерпением жду этого.
26
Барни следовал за Кинкейдом в здание архива, кивая нескольким сенатором, которые были на месте. Ни один из них не казался удивленным, увидев Кинкейда, но Барни получил больше, чем один потрясенный взгляд. Охотников в архивах практически никогда не было.
— Держись рядом, сохраняй выражения лица. — Кинкейд повел их в подвал архива.
— Учишь бабушку, как высасывать тут яйца. — Барни уже отметил трех человек, с которыми он хотел бы болтать позже. Все трое уже выглядели более чем удивленными; они выглядели испуганными. Он отметил сенаторов Оцелота и Рысь, но он понятия не имел, кем может быть третий. Один из сенаторов вдруг вытащил свой сотовый телефон с угрюмым видом.
— Интересно, кому он звонит.
Кинкейд оглянулся через плечо, начав спускаться по лестнице. — Это сенатор Волк.
— Хм. — Четвертый человек был добавлен в список с кем он хотел поговорить. — Думаешь, он один из завсегдатаев?
Кинкейд нахмурился на секунду, прежде чем закатить глаза. — Сенатор Волк-мой друг. Если он замешан в нашем маленьком деле, я собираюсь вытащить его селезенку через его анус.
Барни вздрогнул. — Я хотел бы услышать, что ты делаешь с врагами.
Кинкейд хмыкнул и пошел вниз по лестнице. — На самом деле ты не хочешь.
Барни привел Кинкейда в дамскую комнату. — Там. Последняя кабинка.
Кинкейд кивнул и толкнул дверь, игнорируя пронзительный крик негодования от женщины моющей руки.
Барни кивнул даме. — Извините. Там крыса. — Он держал руки в двух футов друг от друга. — Размером как в Нью-Йоркской канализации.
Она моргнула, ее рот открылся.
— Вы же не хотите, чтобы вас укусили, не так ли? — Он подмигнул и открыл дверь. — Не волнуйтесь. Кинкейд и я сможем справиться с большой, противной, бешеной крысой.
Она закрыла рот, ее глаза расширились. Она прикрыла рот рукой. — Иисус. Здесь?
Он кивнул, наблюдая краем глаза, как Кинкейд направился к последней кабинке. — Разве вы не слышали, как они скребутся? Мы думаем, что они в стенах.
— Спасибо. — Она стремглав промчалась мимо него, смотря назад на ванную в ужасе, прежде чем пронестись мимо других сенаторов. Когда она проходила мимо него, запах Шакала ударил в него. Она, должно быть, сенатор Шакал. Шакалы были странным народом, ни Койот, ни Волк, ни Гиена, но где-то посередине. Они не жили в Стаях, как другие, но жили в семейных группах или парах, больше похожи на Лис. Из-за этого они были ниже на собачьем столбе тотема, чем любой другой псовый оборотень. Барни насрать чьи яйца были больше в иерархии, но шакалы не заслуживали то дерьмо, что они терпели от волков и Койотов. Просто, потому что они были немного причудливыми, не означало…
Резкий свист от Кинкейда нарушил ход его мысли. — Какая плитка?
Барни подошел к последней кабинке и наклонился, перемещая плитки. Кинкейд нажал на кнопку, шипя, как дикая кошка, когда он увидел кабинет.
— Да, это была и моя реакция. Без слюны.
Кинкейд стрельнул в него взглядом, войдя в офис. — Где список?
Барни проследовал вперед, открывая картотеку. — Был прямо здесь. — Он вытащил его, передав его Кинкейду. — Ты, возможно, захочешь, чтобы Ваши мужчины пробежались по другим документам. Есть нечто большее, чем просто игра в белых оборотней.
— Мда. — Кинкейд огляделся вокруг, изучая рабочий стол. — Стоило захватить их с собой.
— Вот как я это вижу. — Барни взглянул за дверь, чтобы найти трех человек, входящих в дамскую комнату. — Господа, вы не той ориентации. Если только вы не носите юбки, уходите.
Слева зарычали, Волк.
Барни повернулся, посмотрев на Кинкейда. — Я думаю, что он хочет поиграть.
Кинкейд хрустнул косточками пальцев. — Я думаю, я могу справиться с игрой в мяч.
Барни вздрогнул и посмотрел на трех отморозков. — Ты слышал это? Он подойдет, чтобы врезать тебе по яйцам.