Выбрать главу

Действительно, приехавшему человеку ничего не грозило. Убить смотрящего – это было бы стопроцентным смертным приговором. Крытый поставлен был в город воровским обществом пару лет назад и уже успел проявить себя. С самого начала ему пришлось жестко отстаивать свои права, вступив в бой с ментовской и кавказской мафиями, державшими тогда в руках городок. Стоит добавить, что Григорий был в ранге положенца – кандидата на вора в законе.

За свои сорок с лишним на воле он бывал гораздо реже, чем «в гостях за хозяином», и общий тюремный стаж его был равен чуть ли не половине прожитой жизни.

Его хорошо знали в воровской среде, где он пользовался заслуженным авторитетом. Понятий, по которым Крытый жил, он не терял, не предавал и не разменивал даже в самых тяжелых ситуациях и не подстраивался ни под кого. Не раз ему приходилось показывать жизни волчий оскал, но при этом Рублев сумел остаться человеком.

Он знал, о чем может пойти разговор – слухами земля полнится. А Григорий был отлично информирован обо всем происходящем в городке и его окрестностях!

Между тем спорящие стороны достигли третейского судьи и остановились.

– Что случилось, почтенные? – чуть улыбнувшись уголками губ, Григорий пожал протянутые руки.

– Кинуть меня хотят, – сразу без обиняков заявил Боксер, стрельнув злым взглядом в Блондина. Тот пожевал губами и возразил:

– Я сам в пролете! Этот фраер нас как кроликов развел! Кто же знал, что этот Заяц таким шустрым окажется.

– Да ты туфту не лепи! – взъелся Леня.

– Потише, – прекратил вновь загорающуюся ссору Крытый, резко вскинув руку вверх, – не на барахолке! Давайте по одному! Боксер, слушаю сначала тебя!

Леня живо успокоился и не торопясь рассказал о взволновавших его событиях.

– Что ты можешь добавить? – переключил свое внимание на Пал Саныча положенец.

– А что тут добавишь? – пожал плечами тот.

– Документы по кредиту дайте, – коротко распорядился Крытый, и Леня подал знак своему бойцу. Тот подбежал, узнал, что нужно, и быстро отправился за бумагами. Блондин пригласил своего экономиста, и к машине Крытого засеменил Пончик.

Проверили бумаги – те были в полном порядке.

Думал Крытый недолго.

– Ты четыре года пас своего Зайца, – обратился он к Блондину. Тот утвердительно кивнул головой. – И ты не мог не знать, что он кредит хапнул. И знал, что банк пацановский. Знал ведь?

Пал Саныч хмуро кивнул. Он уже предчувствовал, что решение будет не в его пользу.

– Ну, а раз знал, то, значит, и отвечать должен ты. Не устерегли коммерса – расплачивайтесь за него! Бабки отдать сегодня, сейчас! – жестко потребовал Рублев.

– Да это ж полтора лимона зелени! Где я столько сразу возьму! – возопил Блондин.

– Времени даю два часа! – жестко повторил Григорий.

Пал Саныч без лишних слов повернулся к своему заму по экономике – Пончику.

– Есть вариант, Павел Александрович. Позвольте наедине?

Он ухватил шефа под локоть и отвел чуть в сторону.

– Ты слышал? – коротко спросил его Блондин, явно имея в виду приговор Крытого. – Так что делать-то будем? Лавье нужно отдать сейчас!

– Придется «лаврушников» напрячь. Без них не соберем. И в кассе штук семьсот лежит. Сделаем, Павел Александрович!

Блондин достал сотовый и быстро набрал номер. Поговорив несколько минут, приказал Пончику:

– Бери пару бойцов, и жмите на всю катушку к нашему уважаемому Дато! Он поможет с наличкой!

Пончик манерно распрощался с Крытым и Боксером, чем вызвал у последнего легкую усмешку, и заспешил к машине. Вскоре его «Опель Пассат», на всякий случай оставленный гораздо дальше пацановских машин, летел в сторону Питера.

Григорий вернулся в машину. Боксер и Блондин – каждый к своей команде.

Сергей Лысый, остававшийся все время в машине, с любопытством глянул на Крытого. Они знали друг друга не первый год, под Княж-Погостом топтали вместе зону. Приехав в Веселогорск, Лысый здорово помог смотрящему распутать тугой узелок злоключений, сплетенных врагами вокруг него и его племянницы. Потому Гриша Крытый и относился к Лысому с особой теплотой, явно выделяя его среди всех своих многочисленных помощников.

– Чего они на этот раз не поделили? – поинтересовался Сергей.

Крытый пересказал приятелю суть проблемы.

– Вот жизнь пошла интересная! – хмыкнул Лысый. – Целую армию нагнали, чтобы по бабкам разрулить! Без тебя непременно положили бы друг дружку!

– Это уж как пить дать! – согласился Крытый.

Оба они были из поколения старых воров, живущих только по понятиям, и к перестроечным авторитетам и блатнякам, выросшим, как на дрожжах, в мутных потоках вдруг завихрившейся и понесшейся сумасшедшим темпом вперед жизни, относились с презрением.

В представлении Крытого, прежде чем стать паханом, нужно много в жизни пройти и испытать, доказать делом, на что ты годен, пройти дорогой тюрем и завоевать авторитет у братвы. Воровская корона давалась очень немногим, сумевшим пройти годы лагерей и ничем не запятнать свою честь. Так было раньше. Сам Григорий, отбыв на зоне полжизни, короны не носил, был еще пока в ранге положенца, хотя имел за плечами и «строгач», и немало лет «крытки», за что и получил свое прозвище.

Он с удивлением смотрел, как приблатненные толстосумы, до того не имевшие никакого отношения к их ремеслу, покупали за бабки звание вора в законе, ставили под себя пацанов, закупали им стволы и тачки и требовали самый жирный кусок пирога, отхватывая себе городские районы! И так происходило по всей стране!

Они не считались ни с какими понятиями и правилами, жили как захочется, не признавая никаких авторитетов, кроме своего собственного, и остановить их можно было только силой. Но жили такие братки, как правило, недолго – беспредел нарывался на беспредел, и клали свои головушки новоиспеченные воры в законе, так толком и не успев порулить в жизни.

– Раньше на «мокрое» шли в крайнем случае, – словно угадав мысли Григория, тихо проговорил Лысый, – а сейчас замочить кого-нибудь – как высморкаться!

Оба помолчали немного, потом Сергей все же спросил:

– Что ты решил-то, если не секрет?

Крытый сказал.

– Совершенно с тобой согласен, – поддержал его Лысый. – А как Блондин это воспринял?

– Зубами скрипит!

– Трудно с этими новыми, – вздохнул Сергей. – Пару штук деревянных скоро без смотрящего поделить не смогут! Куда жизнь катится!

– Серый, вот ты по зонам отмотал больше, чем все эти, – Крытый кивнул в сторону кучкующейся братвы Блондина, – вместе взятые, а человеком остался!

– Гриша, а может, потому мы остались людьми, что начинали не как они? – повесил в воздух вопрос приятель положенца. – По-всякому приходилось, сам знаешь, но вот так, как собака за кость! Такие проблемы спокойно, без всякой бучи решались! А тут армию нагнали – на Питер идти можно! – закончил он тираду с легким смешком, доставая из пачки сигарету с фильтром.

– Ладно, бог с ними, – Крытый махнул рукой, повернулся к водителю и спросил: – Василий, ты цацки забрал? Не забыл?

– Обижаете, Григорий Иванович! – в голосе шофера послышался легкий упрек.

Между тем Серега Лысый приглядывался к новому водителю своего кореша. Парень высокий, крепкий. На плече татуировка: акула выглядывает из лаврового венка. Над хищницей – фуражка.

«Не зоновская, армейская!» – сразу отметил про себя Сергей. Чего говорить, он уж понимал в этом толк – сам расписан был до самых пяток! На фалангах пальцев обеих рук сплошь синие перстни!

У водителя под татуировкой три буквы: «КЧФ» – Краснознаменный Черноморский флот. «Моряк, стало быть! – расшифровал аббревиатуру Лысый. – А Гриша говорил, что он у него и за телохранителя по совместительству канает! Вроде бы морпеховец бывший», – с уважением глядя на мощную фигуру водилы, отметил про себя приятель смотрящего.

Василий достал небольшой сверток и передал Рублеву.

– Вот глянь-ка, что я Катюше в подарок приготовил! – Крытый не выдержал и похвалился другу.