Все это Тикако выслушала с большим интересом.
Рюмон разглядывал темный алтарь. Тикако, закончив беседу, подошла к нему.
– Удивительно, правда? В таком месте японец занимается реставрацией органа. Такое впечатление, что нет места на земном шаре, куда бы не ступала нога японца.
– Японцы ведь участвовали даже в испанской гражданской войне.
Тикако кивнула и перевела взгляд на алтарь.
Их плечи слегка соприкоснулись.
Рюмон молча сжал руку девушки. Тикако непроизвольно попыталась высвободиться. Рюмон не отпускал ее.
– Прекрати, – прошептала она хрипло, видимо поняв его намерения. Ее белая шея светилась в полумраке. Рюмон взял Тикако за подбородок и попробовал повернуть лицом к себе.
В этот момент, как нарочно, из-за каменной колонны торопливо вышел какой-то человек. Тикако поспешно отстранилась от Рюмона.
– Подумать только! Вот вы, оказывается, где! – произнес человек.
Рюмон закусил губу.
Перед ними стоял Синтаку Харуки.
18
Рюмон очнулся от сна и открыл глаза. На наручных часах было почти восемь. Он вылез из кровати и открыл окно. Наверное, солнце здесь вставало поздно – было ощущение, будто только что рассвело. Он почувствовал на щеках легкое прикосновение холодного ветерка.
Окно выходило на небольшую площадь позади гостиницы, где уже деловито сновали машины и автобусы. В здании напротив, видимо, шел ремонт – несколько рабочих с лопатами в руках загружали в кузов грузовика землю и куски песчаника.
Рюмон сел на стул у окна и закурил.
Вчера он никак не мог заснуть – Тикако не выходила у него из головы.
Когда он вспоминал о том, что произошло накануне в соборе, его бросало в жар от стыда и негодования. Синтаку Харуки вышел к ним из-за колонны именно тогда, когда Рюмон попытался обнять девушку, будто того и дожидался.
Всего через десять минут после их расставания у ресторана «Эль Кандиль» Тикако подошла к нему на улице. Рюмону хотелось верить, что это не было случайностью, что она шла за ним.
Быть может, Синтаку почувствовал, что она пойдет разыскивать Рюмона, и поэтому тайком последовал за ней. Затем, удостоверившись, что они действительно встретились, шел за ними по пятам, сначала в исторический архив, затем в генеральный штаб Франко и, наконец, в собор.
Скорее всего, Синтаку нарочно выбрал именно эту неудобную для них обоих минуту, когда решил выйти к ним из-за колонны. Не было сомнений, что он увидел, как Рюмон привлек девушку к себе, и встрял, чтобы помешать ему. Была ли то мнительность с его стороны или что-то другое, но Рюмон представлял себе все именно так.
При этом Синтаку сделал вид, будто и то, что он оказался в соборе и что вышел к ним из-за колонны, – все это было чистой случайностью. Совершенно бесстыдный тип.
Тикако же, прекрасно зная, что тот все видел, ничем не выдала своего волнения. Она разговаривала с ним совершенно спокойно, можно было подумать, что она вовсе не чувствовала себя пристыженно. Пожалуй, это и правда было лучшим выходом из положения.
Погасив сигарету, Рюмон закрыл окно.
Теперь ему стало совершенно ясно, что в Саламанку нужно было все-таки ехать одному. Когда отвлекаешься то на одно, то на другое, работа валится из рук. Нужно найти, в себе силы переключиться.
Рюмон оделся и спустился в вестибюль.
Выписавшись из гостиницы, он вышел на улицу. Пройдя через ближайшую арку, оказался на площади Майор.
Башня с часами на крыше муниципалитета в свете утра казалась светло-коричневой. Солнце стояло еще невысоко, и булыжники на мостовой были матово-влажными. Грузовики, нагруженные пивом и продуктами, сновали по площади во всех направлениях, образуя лабиринт, сквозь который торопливо прокладывали путь служащие и студенты.
Площадь переполняли запахи утра.
Рюмон глубоко вздохнул.
В сентябре 1936 года Куниэда Сэйитиро где-то на этой площади встретил японского добровольца Сато Таро.
Одно кафе на площади было открыто.
Рюмон заказал веснушчатому парню за стойкой кофе с тостом. Посетителей кроме него не было.
Рюмон стоял у стойки и ел, когда в кафе вошел Синтаку. На нем была белая рубашка и коричневый пиджак. Глаза за очками были немного припухшие.
Рюмон в какой-то мере предвидел его приход и поэтому особенно не удивился. И все же подумал: «Ну и нюх у него».
Они поздоровались. Синтаку обвел взглядом кафе и сказал:
– А где же моя сослуживица?
– Я ее сегодня еще не видел, – резко ответил Рюмон.
Синтаку встал рядом с ним у стойки и покачал головой.
– Куда это она, интересно, запропастилась? В гостинице ее нет…
– Наверное, пошла прогуляться. Хотите что-нибудь заказать?
Синтаку последовал совету Рюмона и заказал то же самое, что и он.
– Какие у вас планы на сегодня? – спросил Синтаку, помешивая кофе.
Этот парень считает себя его секретарем, что ли, – все планы ему знать надо.
Рюмон взял с подноса с фруктами апельсин.
– Сначала в исторический архив, потом прогуляюсь по городу, а там уж как получится. Постараюсь особенно не задерживаться – хорошо бы в Мадрид пораньше успеть.
Кадзама Симпэй говорил, что сегодня вечером будет аккомпанировать в ресторане «Лос Гатос». Рюмон хотел его послушать.
Синтаку взглянул на часы:
– Тогда давайте выедем… скажем, в три?
– Давайте. Я уже выписался из гостиницы и пойду прямиком в исторический архив. Вы с Тикако, я надеюсь, сумеете как-нибудь убить время.
На лице Синтаку появилась неопределенная улыбка.
– Может, я смогу чем-нибудь вам помочь? А то, получается, я зря приехал.
Рюмон снял кожуру с апельсина. Надо придумать ему какое-нибудь задание, не то пристанет, как репей.
– Правда? Тогда можно попросить вас купить путеводитель по городу и открытки? Потом, когда я начну писать статью, мне они наверняка пригодятся.
– Будет сделано, – проговорил Синтаку без особого воодушевления. Видимо, он уловил желание Рюмона отделаться от него.
– Обедать будем порознь и встретимся в вестибюле гостиницы, хорошо? Передайте это и Тикако.
Через десять минут Рюмон простился с Синтаку и направился по улице Майор на юг. Он шел той же дорогой, что вчера, и, пройдя между университетом и собором, вышел на улицу Гибралтар.
Там, прислонившись спиной к деревянной двери перед историческим архивом, его ждала Кабуки Тикако.
Рюмон инстинктивно обернулся назад. Синтаку нигде не было видно. Но опасение, что тот затаился где-то и наблюдает за ним, не проходило.
Тикако сделала шаг ему навстречу и проговорила, словно дразня его:
– Давно ли ты стал бояться людских глаз?
Рюмон ответил с некоторым раздражением:
– Нельзя было соглашаться ехать вместе с ним. Я ведь отказался, зачем же ты-то согласилась?
Он открыл дверь и, пройдя внутрь, оказался в полутемном помещении с земляным полом и широкой деревянной лестницей, ведущей на второй этаж.
Тикам пошла вслед за ним.
– Лучше возвращайся в гостиницу. Этот тип наверняка тебя сейчас ищет. Небось ждет не дождется, когда же наконец сможет прогуляться с тобой по городу.