Второй звонок, в Петербург, в Российскую национальную библиотеку — и через полторы — две минуты доброжелательный ответ: да, «Боевая правда» есть, отдел газет работает ежедневно.
Отдел газет — это большой и красивый дворцовый корпус на Фонтанке. Здесь собрана едва ли не самая полная коллекция отечественной периодики.
…Через десяток минут любезные служители прикатили на тележке и мой заказ — «Боевую правду» за 1919–1920 годы. Первый номер ежедневной красноармейской газеты, издание политического отдела Н-ской армии, вышел 7 сентября 1919 года. Впрочем, конспирация была недолгой. Через два месяца после выхода первого номера, шестого ноября 1919 года «Боевая правда» назвала своего издателя: политический отдел 7-й армии.
В те осенние месяцы 1919 года, как написали позже в учебниках истории, молодая Советская республика оказалась в огненном кольце. С востока наступал Колчак. На севере к пригородам Петрограда вышли части генерала Юденича. Там, на пулковских позициях, вместе с отцом долбил окопы пятнадцатилетний красноармеец Алексей Косыгин. Их отряду военно-полевого строительства приказали срочно подготовить новый рубеж.
Накануне, утром 17 октября, комиссар прокричал на коротком и яростном митинге, что в Петрограде объявлено осадное положение.
Сырой ветер рвал полы шинелей. Алексей натянул поглубже фуражку, чтоб не слетела.
— Все театры, кинематографы и прочие места увеселения в Петрограде закрыты, — летели над рядами слова приказа. — Все частные телефоны выключены. После восьми часов вечера свободное движение в городе воспрещено! — Комиссар перевел дыхание. — Товарищ Троцкий призывает нас остановить отступление. За нами Красный Питер!
В те дни наступил перелом и под Питером, и на Юге. 17 октября — «Киев снова наш. Мы взяли Киев и мы не отдадим Питера. Во всех районах Петрограда формируются боевые отряды». 26 октября — «Красная кавалерия разгромила Мамонтова и Шкуро. Взят Воронеж». 28 ноября — «Сегодня начинается неделя раненого и больного красноармейца».
Листаю плотные страницы сероватой бумаги — в такую, наверное, приказчики заворачивали селедку, другой в осажденном городе не было. Прочитанную газету пускали на самокрутки. Алеше отец курить не позволял, да он и сам не особо тянулся. (Закурил только в другую войну, Великую Отечественную, порой двух пачек «Беломора» на день не хватало. А 9 Мая, в День Победы, как отрезал: все, больше не курю!)
Ребячество с двумя-тремя годами юности, по словам Герцена, — самая полная, самая изящная, самая наша часть жизни, да и чуть ли не самая важная, она незаметно определяет все будущее. В биографии Косыгина эти годы выпали на февраль и октябрь 1917 года (ему тринадцать), на Гражданскую войну… Ребячество забылось, будто его не было. Юность прошла в красноармейской фуражке. Косыгины — Николай Ильич, Павел, Алексей — записались добровольцами в Красную Армию. Алексея определили служить в одной части с отцом. О чем толковали, когда выпадала свободная минута, отец и сын, их товарищи — красноармейцы? О чем вообще в первую очередь говорят на войне? О родных и близких, о тех, кто остался дома, кого судьба забросила на другой фронт. Косыгины давно не получали весточек от Павла — жив ли? Где воюет? Разводили руками, узнав о перебежчиках — в ноябре 1919 года «Боевая правда» опубликовала список предателей. Фамилия, должность — помощник командира полка, командир роты… А рядом, в соседней колонке — имена арестованных родственников: мать, отец, брат, сестра… Кого-то это, возможно, и запугает, говорил старший Косыгин, но на страхе ничего прочного не бывает.
…К началу 1920 года 7-я армия свою задачу выполнила, — отстояла Петроград. Десятого февраля ее переименовали в Петроградскую Революционную армию труда. Постановление об этом подписал Председатель Совета обороны Ленин. Часть армии продолжала нести «военную службу на границах Финляндии и Эстляндии», а другая занялась хозяйством. Заготовки торфа и дров, ремонт вагонов и паровозов, разгрузка топлива… Подразделения 61-го военно-полевого строительства, где проходил службу красноармеец Косыгин, перебросили в Мурманск, тогда это был округ Петроградской губернии.
14 марта 1920 года «Боевая правда» опубликовала большое, на целый разворот, «Письмо тов. Троцкого крестьянину Пермской губернии Ивану Александровичу Сигунееву». Надо отдать должное председателю Реввоенсовета, он просто и доступно отвечал на многие житейские вопросы. А меня привлекло в этом послании вот какое сравнение: «Что для отдельного человека — хлеб, для промышленности топливо». Через пару недель, выступая на Всероссийском съезде горнорабочих, Ленин скажет, что уголь — настоящий хлеб промышленности.