Разговор происходил за чашкой чая, как говорится, в доверительной обстановке. Брежнев рассказывал о трудном положении дел в стране, о том, что необходимо усилить централизацию управления и планирования, так как предстоят ликвидация совнархозов и восстановление министерств.
— Не только я, но и другие товарищи, — сказал Леонид Ильич, посмотрев на Косыгина, — думали о вашем перемещении. А то, что вас сместили, — это не оттого, что не справились с работой, просто ваши взгляды разошлись с хрущевскими.
Косыгин внимательно и, как мне казалось, одобрительно слушал Брежнева, позвякивая ложечкой в своей чашечке чая.
Разговор шел непринужденный. Доброжелательный Брежнев, видимо, уловил, что я не откажусь от поста. Не скрою, у меня было желание вернуться к прежнему, любимому делу — нефтяной и газовой индустрии. Но мне доверяют ответственный пост, где я должен определять направления развития всей советской экономики, находить наиболее эффективные решения. Я, конечно же, согласился.
А затем Косыгин ввел меня в курс дел, выделив первоочередные задачи. Речь шла о серьезной перестройке структуры Госплана. Слушая Алексея Николаевича, с которым я впервые общался вот так близко, его неторопливые слова, вдумчивые обобщения, я невольно восхищался не только его простотой и сдержанностью, но и глубиной его экономического мышления. Я понимал, что передо мною — самый крупный и эрудированный государственный деятель из всех, кого я знал. Он обладал многогранными знаниями: в легкой и пищевой промышленности, финансах, экономике и планировании. Я был знаком с ним еще со времен Отечественной войны. Но знал его как бы со стороны, издали. Теперь же узнал ближе…
Экономическую реформу, которая началась в 1965 году, называют косыгинской. Он действительно был ее инициатором. К выработке нового хозяйственного механизма Председатель Совета Министров привлек самых авторитетных специалистов, ученых-экономистов. Всех их освободили от текущей работы: думайте и предлагаете.
Косыгин непосредственно руководил работой этой группы».
Потом такую же процедуру прошел Казанец, давний знакомый и Брежнева, и Косыгина. Леонид Ильич пересекался с Иваном (они были на «ты»), когда восстанавливали металлургические заводы Украины, Косыгин узнал Ивана Павловича попозже, когда тот был первым секретарем Сталинского (позже — Донецкого) обкома партии. Их разделяла почти незаметная в такие годы разница в возрасте. И все же это был человек другого поколения. Перед войной, когда Косыгин уже руководил наркоматом, а Брежнев обкомом партии, Ваня Казанец только окончил металлургический техникум. Всем выпуском их курс напросился в Кузбасс, в Новокузнецк. Для тех, кто хотел и дальше учиться, там открыли филиал металлургического института.
В сентябре сорок третьего, сразу после освобождения, началось восстановление Донбасса. Возвращались с уральских, сибирских, казахстанских заводов металлурги и шахтеры. С фронта отзывали специалистов, потому что здесь, в затопленных шахтах, во взорванных мартеновских и доменных цехах тоже был фронт. Настоящий Второй фронт.
…С детства помню: прямо по кирпичной стене одного из домов по соседству с нашей школой — лозунг. Наверное, не было кумача, вот и припечатали на стену: «Восстановим родной Донбасс!» С годами буквы все тускнели, но я разбирал их и через три десятка лет после войны.
Казанец стал парторгом ЦК ВКП(б) на Енакиевском металлургическом заводе — там, у проходных, установлена отлитая в металле благодарность Верховного Главнокомандующего за первый чугун; Брежнев, закончив войну в Праге, дневал и ночевал на «Запорожстали», Косыгин непосредственно занимался восстановлением разрушенных городов Российской Федерации… Это была уже их общая работа. Как и строительство канала Северский Донец — Донбасс.
В конце сороковых — начале пятидесятых годов в Донбассе резко обострилось положение с водой. На многие шахтерские поселки воду возили в цистернах. (В Западном Донбассе, в Ростовской области возили еще в 90-е годы.) Областные власти обратились в правительство Украины с просьбой помочь. Ответ был сочувственный: понимаем ваше положение, но это не в наших силах, стучитесь в Москву, а мы поддержим.
— Мы предложили построить канал Северский Донец — Донбасс, — рассказывает Иван Павлович Казанец. — Иначе Донбасс ждала катастрофа. Отправили записку в Совет Министров СССР, изложили аргументы. Вскоре получили ответ: ваше предложение будет рассматривать Президиум Совмина СССР. Вел заседание Алексей Николаевич Косыгин, в то время — заместитель председателя Совета Министров. И он, и другие товарищи задавали много вопросов. Косыгин, спрашивал, какие города захватит канал. Я отвечал: Краматорск, Константиновку, Славянск, Артемовск… А на Сталине) (нынешний Донецк), Макеевку, Енакиево, Горловку — пойдут отводы, будут крупные насосные станции.