Второй мастер мгновенно переключился на нового врага.
— Кто разрешил? Карикатуры рисуешь, папарацци продажный? Немедленно вышвырнуть его из зала! Такие вот жалкие рисовальщишки и прорисовали свободу Италии!
Синьор Дзюганелли спустился с трибуны и что-то сказал Джирини.
— Все равно нельзя, — не унимался скандалист. — У нас тайная организация, и враги не должны видеть наших лиц.
— Хорошо, — согласился художник, — я буду рисовать одни фигуры, без голов.
Синьор Джирини задумался, нет ли тут какого-то намека, но так и не пришел к какому-либо выводу. На всякий случай он приказал охраннику не спускать глаз с Лео.
И тот сразу принялся за дело.
— Нет, синьор да Винчи, так еще больше похоже, — охранник ткнул пальцем в безголовую фигуру, моющую сандалии в фонтане. — По вашему рисунку любой сразу же узнает синьора Джирини, даже без головы. Рисуйте так, чтобы не узнали.
— Но я гений, — объяснил Леонардо, — я не умею «чтобы не узнали»!
— Ничем не могу помочь, — развел руками охранник. — Приказ есть приказ.
Художник промолчал, зато Бес, не вылезая из сумки, шипением выказал свое презрение к каким-либо приказам.
— Ну хоть кота-то можно рисовать? — осенила Лео новая идея.
Даже Джирини, как ни пыжился, не нашел что возразить. Леонардо выпустил натурщика на волю. Кот торжественно прошествовал к голубому ящичку и принялся теребить кисточки. Теперь зал забавлялся его прыжками и ужимками, не обращая внимания на перепалку двух мастеров, и она сама собой прекратилась. У ложи появился новый герой, а отблеск его славы коснулся и скромного живописца Лео.
— Сегодня разговора не получится, — сообщил дядя, когда собрание уже подходило к концу. — Синьор Дзюганелли очень торопится и не сможет остаться. Но он обещал встретиться с нами после следующего заседания.
— А деньги он даст после которого? — проворчал художник. — Я же тут с тоски помру.
— А чтобы было интереснее, — заявил синьор Франческо, — есть для тебя задание.
— Какое еще задание?
— У тебя деньги на взнос в ложу есть? — задал дядя риторический вопрос.
— Откуда деньги у честного итальянца?
— Вот у честного итальянца и спроси! — хмуро пошутил Франческо. — А раз денег нет, придется оказать ложе одну небольшую услугу. Потому что в следующий раз на заседание бесплатно пройти не получится.
— Я должен нарисовать синьора Дзюганелли с фигурой Аполлона? — поинтересовался Леонардо. — А Джирини — со лбом Сократа?
— Искусство требует жертв, малыш, — согласился Франческо, — но не таких. Все будет куда проще.
Процедура проникновения в ложу повторилась с тоскливой тщательностью, свойственной тайным организациям. В том же переулке, из-за той же колонны вышли те же темные фигуры. Нет, не те же — голос был незнакомый.
— Куда вы идете, путники?
Лео уже хотел ответить: «Да к свету мы идем, к свету!», но его опередили.
— Мя-а-ау! — раздалось за его спиной.
Даже на мгновенье Леонардо не засомневался, что это за кот.
— Ах ты, бестолочь! Я ж велел тебе сидеть дома!
Но охранник рассмеялся и сказал:
— Что ж, он тоже тварь божья и тоже достоин света.
Так кот вслед за хозяином был принят в масонскую ложу.
В уже знакомом темном коридоре Лео еще раз попытался выведать у дяди, о какой услуге шла речь. Но синьор Франческо просто втолкнул племянника в зал заседаний. Впрочем, дальше двери художник не продвинулся. Кот проскочил между ног у хозяина и направился было к любимым кисточкам, но тоже встал как вкопанный.
Нет, с одной стороны, ничего ужасного там не наблюдалось, но только с одной. Потому что вторую, отгороженную скамейками половину зала занимало целое стадо домашних животных. В основном собаки, но кроме того несколько кошек, два попугая, обезьяна и коза. Какой-то поклонник Калигулы умудрился привести даже свою лошадь.
— Вот это и есть та маленькая услуга, которую вы должны нам оказать, синьор да Винчи! — сказал Дзюганелли, с радушной улыбкой появляясь из-за крупа лошади.
— Выгулять их, что ли, пока вы тут заседаете? — догадался Лео.
— Нет, что вы! — улыбка Дзюганелли расплылась еще шире, что при его узком лице было уже небезопасно. — Просто мы видели, как вы рисовали кота, и восхищены вашим мастерством. И теперь каждый из нас хочет иметь дома портрет своего любимца, написанный вашей рукой. Мы вас очень просим, нарисуйте, пожалуйста!
— Всех? Да на это же месяц уйдет!
— Ну хотя бы эскиз, синьор Леонардо! — продолжал упрашивать Дзюганелли. — К тому же мы вас не торопим. Если угодно, можете работать целый месяц.
Почувствовав, что сейчас племянник совершит что-то непоправимое, синьор Франческо подошел к нему и шепнул: