— Простите, что побеспокоил. Но ваш муж поручил мне избавить....
— Напрасно, тот маленький, с картины неизвестного сицилийского художника, очень даже мил, все время рассказывает смешные истории про пожар, — Изабелла выглядела недовольной. — Впрочем... воля мужа для меня закон.
— Воля вашего мужа, — буркнул Леонардо, — для всех закон.
Изабелла проигнорировала бестактность и продолжила:
— Кстати, у меня к вам тоже будет просьба.
Супруга вдруг заговорила теплее и даже начала строить глазки, сначала левый, затем правый.
— Вы не могли бы изобрести новую тушь для глаз, чтобы она делала взгляд более выразительным? — сказала она. — Я слышала, у Марии Бианки, невесты германского императора, глаза необычайно выразительны.
Изабелла затрепетала ресницами, и Леонардо был вынужден признать, что эта часть красотки значительно проигрывала ногам или, скажем, бюсту. Но тратить время на всякую ерунду не хотелось.
— Это оттого, — попытался объяснить Леонардо, — что в детстве Мария Бианка наткнулась на медведя-шатуна и страшно испугалась.
— Так что мне теперь — бродить по лесу в поисках того медведя? — спросила Изабелла. — Или придворный художник и изобретатель способен лишь привидений ловить?
Не дожидаясь ответа, Изабелла закрыла глаза и снова предалась государственной службе — принятию солнечных ванн.
Леонардо провел весь день в мастерской, разрабатывая прибор для выявления привидений. Сперва он изучил всю имеющуюся литературу и пришел к выводу, что лучшим прибором для обнаружения привидений является кот.
Будто почувствовав, что хозяин думает о нем, Бес куда-то пропал.
Отыскать его среди груды недописанных картин и недоизобретенных изобретений оказалось немыслимо. Это было равносильно наведению абсолютного порядка во всей мастерской.
Пришлось сделать прибор, похожий на кота. Для этого Леонардо смастерил железный каркас, полностью повторяющий контуры тела Бестолоччи. Обмотал в заячью шкуру, на лицевую часть установил специальные усики, чувствительные к колебаниям воздуха. Систему молоточков, наковален и колокольчик поместил в голову прибора.
Лео провел испытания и остался доволен. Прибор на любое движение воздуха реагировал быстро и звонко. Мышь не прошмыгнет незамеченной.
Замок Медичи погрузился в ночной сон, когда Леонардо вместе с новым прибором затаился напротив картины Нерона работы неизвестного сицилийского художника. Уж очень Леонардо хотелось изловить именно этого весельчака, который спалил Рим, а все никак не нахохочется.
Просидев больше часа в тишине, Леонардо решил немного побродить по замку. Прибор остался дежурить возле картины.
Да Винчи шел по коридорам, рассматривая многочисленные портреты. В душе Леонардо художник победил изобретателя, и он погрузился в созерцание гениальных и не очень полотен. Переходя от одной картины к другой, Леонардо не заметил, как оказался напротив дверей, ведущих в кладовку. Дверь была открыта, а вдали виднелись отблески свечи.
«Надо еще раз проверить ловчий прибор. Мышей не ловит», — подумал Леонардо и осторожно вошел внутрь.
Посреди комнаты в одной ночной сорочке сидела Изабелла и огромной деревянной ложкой черпала икру из бочки. Такого кощунства Лео не доводилось видеть никогда.
— Вкусно? — спросил Леонардо.
Не ожидавшая гостей Изабелла выронила ложку. Несколько секунд госпожа Медичи была в растерянности, но затем взяла себя в руки. Вернее, в одну руку она взяла себя, во вторую — ложку и с достоинством повернулась.
— Да, вы правы, — сказала Изабелла, — никаких привидений не существует. Это моя выдумка. К сожалению, я ненавижу есть икру маленькими ложечками, да еще с хлебом, как требует маменька. Что мне после этого — и не жить?
Леонардо проводил глазами очередную ложечку (не маленькую и совсем без хлеба), сглотнул и посоветовал:
— Признайтесь мужу, он все поймет.
— Он — возможно, его маменька — никогда. Так что, — супруга диктатора повелительно взглянула Лео в глаза, — вам придется хранить наш секрет.
В желудке великого изобретателя заурчало. То ли от голода, то ли еще от чего.
— А если я откажусь?
— Тогда мне придется обвинить вас во лжи, — беззаботно объяснила Изабелла. — И Лоренцо поверит мне. Я скажу, что это вы в образе привидения бродите по нашему замку. Еще пытались соблазнить меня... А это уже тянет на виселицу. Так что выбирайте.
И госпожа Медичи демонстративно погрузила ложку в красную, как кровь, икру, потеряв к Леонардо всякий интерес.
Утром Леонардо, размышляя о ночном происшествии, вернулся домой, где застал рыдающую Джиневру.
— Любимый, — Джиневра уткнулась мокрыми глазками в его плечо, — случилось несчастье. Вчера вечером мой муж пропал. Это я во всем виновата.
Слезы лились из глаз Джиневры ручьем, отчего у Леонардо зародилась мысль об электростанции. Неясной конструкции мощные турбины приводились в движение всего десятком плакальщиц, на глазах у которых пропадают мужья. Проект требовал доработки. Но реальная плакальщица на плече значила больше, чем десяток в голове.
— Объясни толком, что произошло? — потребовал да Винчи, отрывая девушку от изрядно вымокшего плеча.
— Вчера вечером во время представления мой муж, как обычно, зашел в волшебный шкаф, — всхлипывая, начала рассказ Джиневра, — я прочла заклинание, а он взял и исчез...
— Насколько я помню условия фокуса, — сказал Леонардо, — так и должно было получиться. В чем проблема?
— Я забыла заклинание возвращения. Забыла... И он исчез, навсегда!
Леонардо подставил ведро, чтобы не шлепать потом по лужам — прецедент был.
— А как ты до этого читала?
— По бумажке, а потом решила, что запомнила, и выбросила. Верни его, Леонардо. Как он там без моей яичницы? Голодненький, наверное...
— Ладно. Хватит плакать. Мне нужно осмотреть шкаф.
— Да, конечно, — размазывая слезы по лицу, ответила Джиневра, — я его притащила....
Джинни схватила Леонардо за рукав и потянула к мастерской, где уже стоял злосчастный шкаф. Великий изобретатель покосился на тоненькие ручки подруги и осмотрел иллюзионную мебель. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы найти в ней второе дно, ведущее в потайной ход.
«Кажется, Джиневра немного переборщила и с яичницей, и с капустой», — подумал да Винчи, но озвучивать гениальную догадку не стал.
Пообещав любимой девушке поискать нужное заклинание в древних манускриптах, Лео спровадил ее и наконец занялся волнующим его вопросом.
Тем временем выяснилось, что Бес не терял времени даром. Ночь, в течение которой кот был за хозяина, оставила неизгладимый след в жилище Леонардо. Сейчас сложно сказать, что это было: кошачий бал или ужин на двоих котов в романтической обстановке, только все вещи в доме были перевернуты вверх дном. Шторы изодраны, банки с красками разбросаны, все, что можно съесть — съедено. Только заготовка портрета Моны Лизы на подрамнике не пострадала. Даже бессловесная и бессовестная тварь понимала, что с крестной мамой итальянской мафии лучше не связываться.
— Сейчас, — объявил великий художник, — кое-кто будет превращен в чучело кота. С особой жестокостью.
Бестолоччи не отозвался. Лео почесал небритый подбородок. Он уже не раз сталкивался со способностью наглого котяры прятаться так, что никакие методы научного поиска не давали результатов.
— Попробуем новый способ, — сказал себе да Винчи, — предположим, я муж Джинни, Я возвращаюсь из командировки, точно зная, что я (Леонардо) сейчас у моей молодой жены. Где я буду искать?
Лео задумался. Самое сложное было не перепутать себя-мужа и себя-любовника. После трехсекундного мозгового штурма да Винчи сначала бросился к шкафу (его дверка оказалась завалена снаружи алхимической посудой), а потом заглянул под кровать.