Геллер изо всех сил старался держать себя в руках, просиживал на работе допоздна, а потом тихо крался к себе в комнату.
Поэтому, придя домой июньским вечером после пробежки, Глеб откровенно порадовался, что квартира пуста. Он заглотал протеин, едва успел принять душ, как в дверь позвонили. Натянув домашние треники на мокрую задницу, Глеб поспешил открыть. На пороге стояла Алиса. Она знала код домофона, но ключей от квартиры у нее не было. Увидев полуголого Глеба, с которого еще капало, она тихо охнула.
— А Мишка еще на работе что ли? — проговорила с отчаянием в голосе.
Глеб аж крякнул.
— Он в Туле, Алис.
— Где?
Ее глаза расширились, а на лице начал отпечатываться ужас прозрения.
— В Туле, — повторил Глеб, — У них заруба была, и пацаны уговорили остаться переночевать. Тяжело рулить после такого.
— О-о-о, — протянула Алиса, — Черт, у него телефон недоступен.
Глеб шлепнул себя ладонью по лбу, вспомнив:
— Ага, села труба, мне набирал с городского. Алис, прости, он просил ведь передать тебе, я забыл совсем. Не смог дозвониться, потом из головы вылетело.
— Да, я весь день на встречах, — всхлипнула, — Ну понятно, в общем. Прости, что… Что выдернула из душа.
Она качнулась на пятках, чтобы развернуться и уйти, но Глеб схватил ее за руку.
— Случилось чего?
Алиса уставилась на горячие пальцы, что обвились вокруг ее запястья, выдавила:
— Н-н-нет. Я пойду.
Возможно, он купился бы, если бы не почувствовал дрожь, что гуляла по всему ее телу. И голос, в котором слышались еле сдерживаемые слезы. И глаза, огромные, перепуганные. Глеб дернул ее за руку, затаскивая в квартиру.
— Зайди уже.
— Нет-нет, — вяло отбивалась Алиса, пока он стаскивал с нее джинсовку, — Не надо, Глеб. Неудобно. Мишки нет. Я пойду до…
Она не договорила про дом, осеклась, прикусила губу, чтобы не расплакаться.
— Даже не думай реветь, — обрубил Глеб с ходу, — Соберись. Чай заваришь свой вкусный, тогда и ной.
— Умеешь ты успокоить даму, — хихикнула Алиса сквозь всхлип.
— Это моя суперсила, — подмигнул Геллер.
Чтобы отвлечься, она и в самом деле заварила чай с мятой, оставила настаиваться, присела рядом с Глебом на узкий кухонный диванчик. Ее все еще немного потряхивало, но присутствие рядом Геллера немного успокаивало. Она бы предпочла, чтобы это был Миша. Понятный, родной, понимающий, знающий ее, как никто. Но Миша был в Туле, и при таком раскладе годился и Глеб.
Алиса несколько раз собиралась силами, но слова не шли с языка. Она набирала в грудь воздуха, но шумно сдувалась, словно шарик, который резко отпустили, не завязав.
— Ты меня пугаешь, — проговорил Глеб.
Она подняла голову, увидела, что он смотрит на нее, сдвинув брови. Действительно встревожен и напряжен. А еще не очень одет. Алиса даже могла почувствовать жар тела после горячего душа и легкий аромат свежести геля для душа. Она поерзала, понимая, что Глеб волнует ее совсем не как друг. В очередной раз поймала себя на этой мысли. Не в силах вынести все произошедшее с ней за вечер, усугубившееся близостью Геллера, Алиса разрыдалась. Она плакала и плакала, не в силах остановиться. Глеб ерзал, не зная, что делать с ее истерикой. Не в силах больше выносить слез без участия, он протянул руку, погладил девушку по спине.
— Ну прекрати… Господи, Алис, пожалуйста, хватит.
А она еще сильнее зарыдала, чувствуя, как его прикосновения одновременно успокаивают и сильнее будоражат.
Глеб взял ее за плечи, развернул к себе лицом, встряхнул хорошенько.
— Все! — приказал он твердо.
Алиса подавилась всхлипом, замерла на миг, а потом вся задрожала в его руках.
— Просто начни говорить, а то скоро лодку доставать придется.
— У тебя есть?
— Что? — не понял Геллер.
— Лодка.
— Нету, — хохотнул, — Видишь? Тогда точно потонем от твоего фонтана.
Алиса размазала слезы по лицу, взяла со стола салфетки, высморкалась.
— Прости. Прости, пожалуйста, — извинялась она, все еще судорожно вздыхая, — Просто у меня это первый раз. Полиция, договор… ужас какой-то… Я как представлю… А если бы…
— Стоп-стоп, — похлопал ее по коленке Глеб, — какая полиция?
— Наша. Которая бывшая милиция. Которая нас бережет.