— Договориться, если возможно.
— О встрече с тобой? Или со мной?
— С тобой. Я пойду тоже. Но сначала мне придется купить шляпу.
— Шляпу?
— Такую смешную штуку, которую носят на верхней части головы. По крайней мере, так делают на шарике.
— Я знаю, что такое шляпа! Я тоже родилась на шарике, как и ты. Но сомневаюсь, что за пределами Земли хоть один человек видел шляпу. И где ты ее найдешь?
— Не знаю, дорогая, но могу тебе сказать, где она понадобится. Я вежливо приподниму ее при встрече и скажу: «Сэр или мадам, умоляю, расскажите мне, почему кто-то желает вашей смерти к полудню воскресенья». Гвен, меня беспокоит вопрос, с чего начать такую беседу. Общепринятые формы вежливости существуют почти для всех случаев — от предложения верной жене совершить адюльтер до вымогательства взятки. Но с чего начать разговор на эту тему?
— Разве нельзя просто сказать: «Не удивляйтесь, но вас хотят убить»?
— Нет, это будет неправильно. Я ведь не собираюсь предупреждать этого парня, что кто-то хочет его пристрелить. Я пытаюсь выяснить, зачем это кому-то понадобилось. А когда выясню, то возможно, всем сердцем поддержу эту идею и не стану ничего предпринимать… или даже могу настолько ею вдохновиться, что сам исполню намерение покойного господина Шульца, оказав услугу всему человечеству.
С другой стороны, мне это может настолько не понравиться, что я вмешаюсь и добровольно отдам все силы и саму жизнь предотвращению этого убийства. Если, конечно, цель — не Рон Толливер. Но сейчас рано решать, на чью сторону становиться, — нужно понять, что происходит. Гвен, любовь моя, профессиональный убийца не имеет права сперва убивать, а потом задавать вопросы. Людей это раздражает. — Я снова повернулся к терминалу и уставился на него, не дотрагиваясь до клавиш. — Гвен, прежде чем мы займемся местными звонками, надо бы заказать шесть звонков с временнóй задержкой, чтобы поговорить с каждым из «друзей Уокера Эванса». В любом случае, главная улика для меня — тот факт, что Шульц упомянул эту фамилию. Ее сообщил кто-то из шестерых… и он должен знать, почему Шульц так трясся от страха.
— С временнóй задержкой? Они все далеко?
— Не знаю. Один, вероятно, на Марсе, еще двое могут находиться в Поясе астероидов. Кто-то может даже пребывать на шарике, но под фальшивым именем, как и я. Гвен, поражение, которое вынудило меня оставить веселую профессию военного и сделало этих шестерых моими братьями по крови… скажем так, пахло весьма дурно, с точки зрения публики. Я мог бы сказать, что репортеры, не присутствовавшие при этом, вряд ли поняли, почему так случилось. Я мог бы честно сказать, что то, что мы сделали, было моральным поступком — в том месте, в то время и с учетом тех обстоятельств. Я мог бы… не важно, дорогая. Скажу лишь, что моим братьям приходится скрываться. Разыскать всех — долгий и тяжкий труд.
— Но ты ведь хочешь поговорить только с одним? С тем, кто общался с Шульцем?
— Да, но я не знаю, кто это.
— Ричард, не проще ли отыскать его, идя по следу Шульца, чем заниматься поисками шестерых, которые скрываются под вымышленными именами и раскиданы по всей Солнечной системе? Или даже находятся за ее пределами?
Я обдумал это.
— Возможно. Но как мне найти след Шульца? Есть идеи, любовь моя?
— Ни одной. Но помню, что, когда я прибыла на станцию, в центральном модуле меня не только спросили, где я живу, и проверили данные по паспорту, но и стали выяснять, откуда я прилетела, и смотреть визовые штампы. Их интересовало не только то, что я прибыла с Луны — почти все прилетают сюда с Луны, — но и то, как я на Луне оказалась. Тебя об этом не спрашивали?
— Нет. Но у меня был паспорт Свободной Луны, где говорилось, что я являюсь ее уроженцем.
— Я думала, ты родился на Земле.
— Гвен, на шарике родился Колин Кэмпбелл. Ричард Эймс родился в Гонконге-Лунном — так тут написано.
— Ах вот как…
— Но пожалуй, действительно стоит поискать следы Шульца, прежде чем пытаться найти всех шестерых. Если бы я знал, что Шульц никогда не бывал дальше земной орбиты, я бы в первую очередь порылся вблизи — на Луне, шарике и всех орбитальных станциях в окрестностях Терры или Луны. Но не в Поясе астероидов, даже не на Марсе.