Однажды меня пригласили раздавать автографы после выхода моей очередной книги под названием «Прыжок медлительного ферзя». Эта идея мне пришла в голову, когда Немо долго ждал шанса убить своим ферзем моего короля и тем самым выиграть партию.
Теперь я стал подписывать свои книги не «М.А. Рудков», а просто «Максим Рудков». Жизнь складывалась, как нельзя удачней. У меня появились фанаты и поклонники. Меня стали приглашать на различные вечера и праздничные ужины, конференции и мероприятия. Как-то раз мне предложили выступить на телевиденье, но я отказался от этого предложения из-за своей дикции. Я стал настолько занят всеми этими «делами», что совсем не успевал не то, что писать новые книги, а даже кормить Немо.
Но все же мне больше по душе была домашняя атмосфера. Я не ожидал, что мои книги в скором времени принесут такие плоды. И все же я по-прежнему заботился о своем Немо и играл с ним в шахматы.
И самое главное это то, что я не мог понять одну важную вещь. Сколько бы я ни писал книг, я не понимал того, что именно приносит мне вдохновение. Может, все эти идеи мне приходили в голову благодаря Немо? Или же благодаря игре в шахматы? А, может, все эти идеи приходят ко мне в голову из-за игры в шахматы именно с Немо? И тем не менее, когда меня спрашивали, откуда я черпаю свое вдохновение, я отвечал, что это «секрет фирмы, если бы его все знали, то все бы писали, как я». В конце концов, я не мог сказать им, что все это благодаря тому, что я играю в шахматы со своим котом. Услышит это пресса и поймет, что я сошел с ума! Именно поэтому мне приходилось скрывать истинный источник вдохновения под «авторской тайной».
Пролетали года.
На пике моей карьеры стояла книга под названием «Шах и мат тещи моей мечты». Эта идея пришла ко мне в голову, когда Немо действительно сразил меня, поставив моему королю «шах и мат», чего от него я совершенно не ожидал. И вот, что я заметил… Сколько бы вопросов мне не задавали от самых глупых, как «Вы левша или правша?», до «Что вы используете, когда создаете образы своих героев?» я не услышал вопроса, которого и боялся услышать и хотел. Никто за все это время так и не поинтересовался у меня, почему в названиях каждой книги я использую какой-либо термин или понятие из шахмат.
Это действительно было так. Какую бы книгу я ни написал после того, как приютил у себя Немо, в названии каждой из них было обязательно что-то из шахмат. И никто этого так и не заметил. А может и заметил кто-то, но не спросил, а ведь это действительно важнее, чем узнать, во сколько лет у меня выпал первый зуб.
Миновали зимы.
Прошло много лет, и я начал замечать такую странную особенность. В последнее время я очень часто наблюдал за поведением Немо. Ел он уже крайне редко. Вдохновение после «Шаха и мата тещи моей мечты» ко мне приходило не так часто, как раньше. Я все чаще стал предлагать Немо поиграть со мной в шахматы, а он все чаще отказывался, ложился на диван в гостиной и засыпал.
Он не хотел играть. Но без игры с Немо в шахматы у меня не получалось хорошо писать. Я замечал, что в каждой новой моей книги пропадали термины из шахмат. Каждый мой новый детектив становился все скучнее и монотоннее, я терял популярность. Да и самому мне было уже писать ни в какую.
Немо был совсем плох в последние дни. Я его всегда кормил, ухаживал за ним, а он то и дело, что все время спал. Ему ничего не хотелось: ни в мышку поиграть, ни с узелком, ни в шахматы…
Я и сам стал замечать, что пишу я хуже. Книги мои были уже не те. Все мои книги издавали, но я и сам стал замечать, что они даже неинтереснее чем, те, которые не издавали прежде.
Так и прошло девять лет.
Через девять лет я вернулся с издательства и увидел лежачего на полу Немо. Он не просыпался. Он уже не дышал…
Я отнес его тело в один из лесов Подмосковья, зашел поглубже и выкопал в красивом и прекрасном месте яму. На дерево, перед которым была выкопана яма, я повесил табличку с надписью: «Здесь покоится великий шахматист Немо, источник моего вдохновения и мой любимый кот».
Когда я отпустил легкое тельце Немо на холодную землю, из глаза у меня вылетела слеза. Я взял горстку земли в руку и сказал свои последние слова Немо, которые я надеялся, он услышал.
Я сказал:
– Ты был моим единственным и самым лучшим другом. Прости меня за все, если я тебя где-то чем-то обидел или задел. Я до сих пор помню тот день, когда принес тебя к себе домой, в тот день была метель. Это был самый счастливый день в моей жизни, и сейчас я это понял. Этот день лучше в миллионы раз всех тех дней, когда я давал автографы своим читателям. Ты уронил Жуль Верна на пол. Это было «Двадцать тысяч лье под водой». Тогда я и решил назвать тебя Немо, как капитана «Наутилуса». Ты такой же храбрый и умный, как он. Ты действительно самый умный кот на свете, если смог выиграть меня в шахматы и не единожды. Я всегда хотел знать, как ты это делаешь… Но сейчас понял, что если бы ты умел говорить, то я бы попросил тебя не рассказывать свой секрет. Без тебя я бы не прославился. Все это, все мои достижения, самые лучшие книги… все благодаря тебе и только тебе. Немо, спасибо тебе. Я тебя никогда не забуду…