Картина, на которой Дениска лежит полуживой после укола галоперидола, пугала меня все больше.
Я не могла смириться с этим.
Но что я могла?
Мой муж продолжал убеждать меня в том, что я слишком сильно привязалась к мальчику, что не могу смотреть на вещи трезво и забываю, что этот Дениска в конечном итоге – мой пациент.
– У нас сегодня будет тренировочная эвакуация, – сообщила мне процедурная сестра, – подготовь детей.
Денис уже был заперт, когда я пришла на работу. Завтра его отправят в психиатрическую больницу, и я его больше никогда не увижу. Я должна попрощаться, но при мысли об этом слезы прорывались наружу.
Дениска…
Мой мальчик…
Но все случилось совсем не так, как я представляла себе.
Все были слишком увлечены проведением эвакуации. И я тоже. Я отчаянно хотела встретиться с Дениской, но мне так и не удалось. Работы было слишком много, и я не нашла времени, чтобы попрощаться. Может, это и к лучшему. Мне нужно время, чтобы принять факт: Денис – больной ребенок, которому нужна помощь.
Сегодня я не увидела Дениску.
Думала ли я, что больше не увижу его никогда? Да.
Но, когда я пришла на работу на следующий день, то с замиранием сердца заглянула в девятую палату. Я готовила себя к тому, что она будет пуста, или, что там уже будет сидеть другой ребенок.
Увидев меня, Дениска улыбнулся.
– Дениска…
– Я Дима!
Он… здесь…
Сломя голову, я помчалась в кабинет заведующей, чтобы все разузнать.
– Почему он здесь? Что случилось?
Прервав работу на компьютере, мне все объяснили:
– Вчера была эвакуация. Все прошло успешно, но… Дениска… он же не понимает, что все это – игра. Он принял всю ситуацию взаправду и подумал, что беда случилась на самом деле. Он думал, что мы все умрем, что больница горит и… Денис сильно перенервничал и простыл. Нужно лечить. Простывшего его в психиатрическую больницу не возьмут.
Радоваться мне или грустить?
Дениска заболел, но он еще здесь, со мной, рядом. Мы можем быть вместе.
Кто бы мог подумать, что все так может произойти? Дениска действительно заболел, но гулять мы с ним все равно пошли.
Сегодня наш садовник косил траву. Дениска с интересом наблюдал за этим процессом. Вся наша прогулка свелась к тому, что мы просто ходили следом за садовником и смотрели, как он косит.
– Я тебе говорил, что мне крестик бабушка подарила? Он стоит три тысячи рублей!
– Не говорил… правда? Очень здорово! – подыграла я ему. – Он тебе помогает?
– Я пока не разобрался, как он работает.
Я не могла не улыбаться, когда он так отчетливо называл стоимость крестика.
Мне очень хотелось сделать ему подарок, но я понимала, что он все сломает. Надо подумать. Сегодня я в перерыве съездила в Макдоналдс и накупила всяких вредных вкусностей. Угостила Дениску.
Как же он радовался!
В жизни он никогда не ел ничего такого. Мне было приятно до боли.
С другими детьми он так и не нашел общий язык. Я стала единственным другом для Дениски. Я сделала себя его матерью.
В свободное время, пока он болел, я учила его читать. Мы начали с алфавита и простых слов. Он просил меня все-таки прочитать ему его любимый комикс, в котором раньше он мог смотреть только картинки. Я не могла отказать.
Сестры попрекали меня, что я уделяю ему слишком много времени, забывая про других детей. Но мне не нужны были другие дети… мне нужен только Дениска.
Такой веселый и беззаботный… я не могла с ним расстаться. Я почувствовала, что не могу провести без него ни дня. Я задерживалась на работе и оставалась с ним по вечерам. Приходила в отделение даже в выходные дни.
Заведующая предупредила меня, что пора отдалиться от мальчика. Пришло время забыть о нем. Он всего лишь пациент. Умственно отсталый ребенок. Сын алкоголиков.
– Света, все пациенты имеют одну общую особенность, – сказала она мне, – все они приходят и уходят, понимаешь? А мы остаемся. И Дениска… ему придется уйти.
В один день я определилась с подарком. Я решила подарить ему детские часы, потому что сегодня мы учились определять время по стрелкам. Часы были с изображениями миньона из мультика, как на его кружке. Я рано примчалась в отделение, чтобы скорее увидеть Дениску, но…
Палата номер девять была пуста.
Прикроватный столик пустовал. Ни комикса, ни кружки, ни тапочек…
– Сегодня утром его перевели в психиатрическую клинику. Ночью он поднял большой шум. Бил стены, двери, рыдал… Прости, Света…