Дженеллван Рооп возле помоста с музейной мебелью Эльзы раздавала буклеты, повествовавшие о треснутых зеркалах. Картина, которая запечатлела прабабушку Дженелл и была описана в колонке «Из-под пера Квилла», красовалась под стеклом, в запертой витрине.
На вечер собрались все столпы шотландской общины: Мак-Вэннел, Абернети, Огилви, Кэмпбелл, Мак-Мёрчи и другие.
— Где же Полли Дункан? — сыпались на Квиллера вопросы со всех сторон.
Он беседовал с Эрни Кемплом, когда часы в одном из киосков пробили час. «Ку-ку!»
— Прости, — извинился Квиллер, — мне пришло сообщение на пейджер.
Он вычислил киоск, в котором куковала кукушка. Ходики были в точности такие, как те, что пропали из особняка Лимбургеров, — или так ему казалось. Шедевр резьбы по дереву: сельская хижина, полускрытая ветвями деревьев, с раскачивающимся маятником и тремя гирьками в виде сосновых шишек. Квиллеру хотелось спросить: «Где вы их взяли?», но вместо этого он осведомился:
— Вам известно их происхождение?
Торговец ответил:
— Их изготовили в Германии, в Шварцвальде, вероятно, в начале двадцатого века, — вырезали из липы. Их заводят раз в восемь дней. Кукушка выскакивает каждый час, но можно сделать так, чтобы ночью она не куковала. Впрочем, некоторые любят слышать кукушку ночью — говорят, это им не мешает, даже успокаивает.
«Меня бы она свела с ума, — подумал Квиллер, — а кошки залезли бы на стенку и убили её». Однако часы предназначались не ему. Он осведомился небрежным тоном:
— Сколько вы за них хотите?
— Триста, но, будь я уверен, что они попадут в хороший дом, отдал бы за двести семьдесят пять.
— О… — произнёс Квиллер и направился прочь.
— Двести пятьдесят, сэр!
— Гм-м… Это для подарка. У вас есть коробка? Ничего особенно нарядного.
— Сейчас что-нибудь найду. Дайте мне минут десять… Вы будете расплачиваться чеком или кредитной карточкой, сэр?
Квиллер потолкался в толпе, болтая с друзьями.
Нелл Абернети сказала:
— Не говорите никому, но секрет моего пирога с чёрными орехами заключается в том, что я использую кленовый сироп и добавляю капельку уксуса — чтобы не было приторно.
Эрни Кемпл, понизив свой звучный голос, конфиденциально сообщил:
— Моя бывшая жена хочет помириться… Ни за что на свете!
Бёрджесс Кэмпбелл, слепой от рождения, был с Александром, своей собакой-поводырем.
— Я прихожу ради духа товарищества и потому, что Александр обожает хаггис. Ты что-нибудь купил, Квилл?
— Да, купил пару островов по умеренной цене. — Это была их любимая шутка, и Бёрджесс оглушительно захохотал, так что собака положила ему на ногу лапу. — Беда с Алексом: он лишен чувства юмора.
Забрав ходики, Квиллер вернулся к ручью. Там он постучался в хижину номер один.
— Квилл, вы потрясающе выглядите! — воскликнула Ханна, увидев его в шотландском костюме.
— Я нашёл часы с кукушкой, которые Гас Лимбургер обещал вашему племяннику, — сказал Квиллер. — Помните, их украли из особняка?
— Обри будет так счастлив! Где вы их нашли?
— Это секретная информация… Как Дэнни?
— Он спит. Я купила ему зубную щётку и показала, как чистить зубы. Он хороший мальчик. Съел морковь, когда я его попросила… Вы не зайдёте, Квилл?
— Спасибо, но мне нужно пойти домой и накормить кошек.
До него уже доносились завывания Коко из хижины номер пять. Кот узнавал звук мотора хозяйского авто за квартал! Вой стих, когда коричневый пикап остановился возле чёрного хода. Квиллер уехал из дома при дневном свете, а сейчас в хижине было темно. Он зажёг бра на стене. По всему полу были раскиданы фотографии Дойла!
— Плохой кот! — закричал Квиллер, хлопая в ладоши для устрашения.
Провинившийся заметался по комнате, а Юм-Юм, угнездившись на телевизоре, в страхе взирала на эту сцену.
— Вон! Вон! — Квиллер открыл дверь на застекленную веранду, и оба сиамца с радостью порскнули туда, чтобы насладиться тайнами ночи.
Переодевшись в спортивный костюм, Квиллер принялся ползать по полу, собирая снимки и складывая их в жёлтые коробки — пока что он не стал их сортировать. Это можно сделать позже. Он отложил только одно фото — где компания на пикнике ела хот-доги.
Он надеялся, что кот не облизал ни один снимок: его слюна и жесткий язык уже испортили немало фотографий в прошлом.
При дневном освещении будет легче оценить урон.