Миссис Алфред Мелчер,
Мусвилл
Редактору:
Мы с мужем приятно провели время на Грушевом острове. Но почему всё-таки этим людям разрешается маршировать взад-вперёд перед самым отелем, крича и размахивая плакатами? Это портит отпускное настроение тем, кто платит хорошие деньги за то, чтобы посидеть в качалках и полюбоваться красивым видом.
Миссис Грэхем Мак-Уотти,
Торонто, Канада
Перед самым открытием ресторана Квиллер подошёл к столу заказов в холле. К его удивлению, новый старшой был семи футов ростом, если считать чёрную пиратскую треуголку.
— Дерек! Рад видеть, что вы получили работу! — приветствовал его Квиллер.
— Как вам мой костюм? — спросил Дерек. — По-моему, мне не хватает золотой серьги в одном ухе.
Член пикаксского Театрального клуба, Дерек любил роли, которые требовали живописных костюмов.
— Вы просто совершенство. Ничего не изменяйте.
— Вы в отеле живёте?
— Нет, просто пришёл пообедать. Ночую я в гостинице «Домино».
— Я снял комнату у «Курортных помощников», уплатил вперёд. Она одна из лучших. За эту работу платят просто в обрез, но расчёт обещают приличный, и я знакомлюсь с уймой девушек, — выпалил Дерек.
Понизив голос, Квиллер спросил:
— А не заинтересовало бы вас втихаря потрудиться на одного любознательного репортера — в качестве работенки по совместительству?
— На кого? На вас?
— Я — посредник.
— Что-нибудь рискованное? Сколько заплатят?
За Квиллером образовалась очередь, и он громко сказал:
— Я хотел бы столик на одного в Корсарской комнате. — И добавил конспиративным шёпотом: — Остановитесь нынче вечером по дороге домой у гостиницы «Домино». Поговорим.
Квиллер торопливо пообедал и уже заказывал извозчика, чтобы ехать домой, когда его окликнул Двайт Сомерс:
— Ты здесь обедаешь, Квилл?
— Уже закончил.
— Пойдём в гостиную и пропустим по рюмочке.
— Что ж, пожалуй, вмещу ещё чашку кофе и какой-нибудь десерт.
Они уселись в отдельной кабинке, чтобы быть уверенными, что беседа пойдет с глазу на глаз, и Двайт сказал:
— Только что узнал добрые новости. Дон Эксбридж побывал в Пикаксе, добиваясь, чтобы остров целиком опрыскали антикомариной жидкостью, и округ намерен это сделать.
— Для туристов — славная новость, — сказал Квиллер, — но экологи завопят об озоновом слое.
— Кстати, Квилл, туристами мы их больше не зовем, тут есть негативный оттенок. По приказу босса они — отдыхающие. Вдобавок он использует кое-какие связи, чтобы вымостить всю прибрежную дорогу и устроить полосу для велосипедистов и бегунов.
— Терпеть не могу каркать, Двайт, но дачники будут сопротивляться этому до последней капли своей голубой крови. Да и аборигенам это вряд ли придётся по душе.
— Аборигены выступают против любых новшеств. Они чуть не взбунтовались, когда почтовое отделение перенесли в центр. Все это уже годами заваривается на кухне у одной женщины из Пиратского.
— Мы больше не зовём его Пиратским, Двайт, тут есть негативный оттенок. Это поселок Провидение.
Двайт заказал гамбургер и пиво. Их кабину было видно из бара, и Квиллер заметил, что главный бармен бросает странные взгляды в их сторону.
— Как тебе этот дождь? — спросил Двайт. — Его не предсказывали.
— Древние боги острова уже не только хмурятся, они рыдают. Может быть, дело в том, что твой босс прокручивает дела, минуя их священную служебную лестницу. Меньше чем за две недели вы поимели две смерти, одно сломанное ребро, взорванный катер, пятнадцать отравлении и незапланированный дождь. Кто-то пытается вам что-то внушить.
— Ну, это всё твои тараканчики, которые у тебя появляются перед всеми новыми операциями. Ты сегодня видел письма к редактору? Придётся отвалить около двухсот.
— А какова реакция лавочников? У антикваров я так никого и не вижу.
— Товар там слишком хорош для этих мест. Здесь был бы уместнее блошиный рынок.
— Но с чего кому-нибудь вроде Нуазетты избирать для торговли именно эти места? Или Эксбридж давал прошлой зимой вечеринку в Палм-Бич и пригласил её?
— Не спрашивай меня.
— У неё не только высокие цены, но и очень ограниченный ассортимент. Я припоминаю сходный случай в Центре: лавка была фасадом для тёмных делишек. Может быть, и здесь та же ситуация.
— Пожалуйста! Только не это! — взмолился Двайт. — У нас и так полно проблем. Самая последняя — птичкины капельки. Эти, уф, отдыхающие сидят на крыльце и бросают хлеб чайкам. Затем бездомные коты шныряют вокруг, подбирая крошки. Птицы гадят. Коты дерутся… Откровенно, между нами, Квилл, как ты оцениваешь весь проект в целом?
— По-моему, вы дергаете тигра за хвост. Курорту положено быть раем на земле. A «XYZ» превратила остров в крысиное гнездо: из-за разницы культур здесь постоянно вспыхивают конфликты и, уж прости меня, имеет место саботаж.
— Ты шутишь? — Глаза Двайта расширились от удивления.
— Я говорю совершенно серьёзно. Обо всем этом, конечно, не сразу догадаешься, но для к меня теперь очевидно, что «XYZ» следовало разобраться в обстановке, прежде чем запускать свой проект. Они бы узнали, например, что пиратская легенда не имеет под собой никаких оснований и что островитяне негодуют — зачем на них наводят напраслину. Я убеждён, что отель с его пиратской стилистикой действует на местных, как красная тряпка на быка.
— Но это же шутка! Просто фантазия!
— У островитян нет чувства юмора. Да и у тебя не было бы, если бы ты жил в поселке Провидение.
— Но какой вред это может принести?
— А ты слышал, что какой-то пройдоха продавал в барах на материке карты с кладами, якобы зарытыми на Грушевом острове?
— Это дурацкий розыгрыш.
— Просто этот умник извлек выгоду из вами же раскрученного мифа. Почему бы вам не сбавить обороты?
— Весь набор пиратских штучек оплачивает «XYZ».
— У меня за эту компашку сердце кровью обливается.
— Ну так налей несколько капель и мне. Дон отличный босс, пока все идет как по маслу, но когда что-нибудь барахлит, он впадает в бешенство, и я оказываюсь в аду кромешном!
В порыве сочувствия к другу Квиллер спросил:
— Ты всё ещё ищешь сюжет для вашего кабаре? У меня есть идея капустника, хотя она может вызвать неудовольствие твоего слишком серьезного босса.
— Напиши сценарий в любом случае, — сказал Двайт. — Напиши его!
Когда Квиллер ехал на извозчике домой, в штаб-квартиру «Домино», то поздравлял себя с вербовкой Дерека Катлбринка в секретные агенты. Некоторые считали, что у юнца опилки в голове, но Квиллер втайне верил, что он подает надежды. В долговязой оболочке этого бестолкового недоросля таился решительный, серьезный молодой человек, пытавшийся найти своё место в этом мире.
Дерек пробормотал таинственное «десять-пятнадцать», когда Квиллер, спеша к выходу, проходил мимо стола заказов. Незадолго до назначенного срока Квиллер взял зелёно-белый зонт для гольфа и пошёл к пустынному и мокрому крыльцу встречать своего агента. Деревянные качели были покрыты пластиком, а кресла прислонены к задней стене. Вскоре с прибрежной дороги донеслись всплески молодых голосов. Когда группа служащих добралась до гостиницы «Домино», один, самый высокий, отделился от неё и приблизился к ступенькам крыльца, от избытка юношеской энергии хлопая в ладоши. В своём жёлтом дождевике с капюшоном и в грязных ботинках Дерек походил на пугало.
Призывая гостя к молчанию, Квиллер прижал к губам указательный палец.
— Ни звука, — шепнул он. — Следуйте за мной. Это конфиденциальная встреча. — Он повел его в темный конец крыльца. — Жаль, слишком мокро, чтобы сесть.
— А я никогда не сижу, — сказал Дерек. — Так о чем же речь?
— Я буду краток. На острове произошло несколько подозрительных событий. Вы, несомненно, слышали об отравлении…