За кофе Лайза спросила о Полли.
— Она в Орегоне у подруги по колледжу.
— Орегон — штат великолепных возможностей! — сказал Лайл. — Будем надеяться, она не останется там. Она отличный библиотекарь.
— Все её любят, — вставила Лайза.
— А вот главного инспектора не любит никто. Я для всех мишень — для министерства просвещения, для налогоплательщиков, для родителей.
— А знаешь ли ты, что одна из руководительниц вашего управления работает здесь летом?
— Желал бы я, чтобы она постоянно жила на острове. Джун больно уж независимая.
— Она определённо непопулярна среди жен Мускаунти, — присовокупила Лайза. — Считает себя даром божьим для мужей — в том числе и для моего, а Лайл не Казанова.
— Зачем педагогу с её степенью выбирать деревенскую округу вроде нашей? — спросил Квиллер.
— Лошади! Она любит на них кататься. Вот отчего, разведясь где-то в Центре, она обосновалась в Локмастере. Потом мы предложили ей хороший контракт и теперь с ней повязаны. Но она добросовестная! Школу прошла со стипендией и совершила концертное турне, перед тем как прийти к нам.
На стол положили счёт, и, когда Квиллер к нему потянулся, Лайл остановил его:
— Брось! Это оплачивает отель.
Комптоны остались, чтобы пропустить стаканчик на ночь, но Квиллер стал на ощупь выбираться из тёмного бара, натыкаясь на столы и пиная ножки стульев. Проходя мимо угловой кабины, он скосился в темноту и увидел мужчину и женщину, любовно склонившихся друг к другу. Лица их были в тени, но он расслышал, как женщина произнесла:
— Нальем ещё по одной?
Перед тем как ехать на извозчике домой, Квиллер прихватил для Дерека Катлбринка пива, а также крекеров и солений, которые подходят к мясному хлебцу.
По пути он обдумывал замечания Лайла Комптона, главным образом его намёк, что Полли, пожалуй, переселится в Орегон. Это была возможность, которая ещё ни разу не приходила ему на ум. Она внушила ему смутное беспокойство.
В «Четырёх очках» его встретил крайне встревоженный кот. Коко завывал в двухголосной гармонии и метался туда-сюда меж гостиной и крыльцом. Поверхностная проверка ничего дурного не обнаружила, но, сунув пиво в холодильник, Квиллер с глубокой озабоченностью расследовал дело. Кот подпрыгивал и бил лапами сетку крыльца, как делал это, сбивая насекомых. Правда, насекомых там не было — только дырочки в сетке. Встревоженный, Квиллер поспешил в гостиницу и в офисе предстал перед Ником.
— Кто-то стрелял наугад по кошкам!
Ник поднял глаза от регистрационной книги.
— Быть того не может! С чего ты взял?
Квиллер описал поведение Коко и обнаруженные им дырочки.
— Среди островитян, я убеждён, нарастает враждебность к приезжим, а кто-нибудь мог связать меня с владельцами курорта. Аборигены могли пойти на этот шаг, лишь бы выгнать чужака с острова.
— На крыльце есть пустые патроны?
— Я ничего не смог найти, но ведь крыльцо в этот час затенено!
— В которой из сеток появились дырочки?
— В обеих боковых, восточной и западной.
— Птицы! — воскликнул Ник. — Птичьи клювы! Они пытаются пролететь сквозь крыльцо, не понимая, что оно затянуто сеткой. Дырочки в сетках есть во всех коттеджах.
Квиллер фукнул в усы:
— Ну… извини, что побеспокоил, Ник. Теперь мне надо объяснить все это Коко.
Вернувшись в «Четыре очка», он подготовился к визиту Дерека. Открыл банку орехов и вывалил их в суповую миску, наполнил другую миску солеными чипсами с укропом и разложил на блюде крекеры и ломтики мясного хлебца.
Когда молодой человек явился, сиамцы оказали ему королевское гостеприимство, встав на дыбы с задранными хвостами, изогнутыми, как вопросительные знаки.
— Я им нравлюсь, — сказал Дерек. — Мне аплодируют стоя.
— Прежде чем поздравлять себя, — парировал Квиллер, — учтите, что эти оппортунисты питают инстинктивную слабость к молочникам, рыбакам, мясникам и служащим ресторанов. Понимайте как хотите.
Из-за роста Дерека потолки казались ниже, чем когда-либо. Он прохаживался, разглядывая туристские путеводители. Затем указал на маски трагедии и комедии.
— Зуб даю, что они не прилагаются к коттеджу. Где вы их достали?
— В Венеции, в антикварной лавочке возле Академии изящных искусств, — был небрежный ответ. — Как насчёт пивка? Садитесь и угощайтесь. В котором часу вы обедали?
— Нас кормят как раз перед началом обеденной смены, в пять часов.
— Тогда вы, верно, голодны. Наваливайтесь. Мясной хлебец домашнего приготовления. — Потом он хитроумно спросил у гостя: — Трудно вам было найти этот домик?
— Нет. Я был здесь прошлым вечером, — с юношеской прямотой ответил Дерек. — Доктор Холибартон хотела, чтобы я пришёл на прослушивание.
— Вы читали сценарий? Или пели?
— Просто языком молотили. Она хотела узнать, как бы я играл, люблю ли я театр и какого сорта роли мне нравится играть. Я рассказал ей, что я сделал бы в «Макбете». Мы попросту пили пиво, слушали джаз и хорошо провели время. Она очень дружелюбная. Я просто удивился. Она может достать мне работенку ассистента при главном организаторе развлечений. Ему платят больше, чем я зарабатываю сейчас.
«Угу», — подумал Квиллер.
— Итак, объясните-ка записку, которую вы мне вчера вручили. Что там такое насчёт гумбо?
— Ага… Ну… Я познакомился с этой девушкой — там, где квартирую, и я ей вроде нравлюсь. Её зовут Маррио. Ни фига себе имечко? Она официантка Корсарской комнаты, но поначалу её наняли на кухню. Потом мистер Экс решил, что она вполне годится, чтобы встречать публику, вот почему она теперь в зале, на подаче.
— Эта перемена или повышение — как ни назови — приключилась после случая с отравлением?
— По-моему, так, потому что она всё ещё салаты крошила, когда это случилось.
— А где же в этот фильм встревает гумбо?
— Тут-то и самый интерес, — сказал Дерек. — В тот вечер у них было несколько заказов на цыплят, но заболели только те, которые заказали цыплячье гумбо. С креветочным гумбо — никаких проблем!
Квиллер подумал: «Значит, это не обязательно были цыплята из Локмастера. Может быть, виновата кухня отеля?»
— Кто в тот вечер работал? — спросил он.
— Ну, кроме шеф-повара и шефа по соусам, у них работали несколько ребят из колледжа и кое-кто из островитян — на подхвате, ну, то, что у них зовется неквалифицированной работенкой.
— Кто отвечал за гумбо? Кто-то один или разные люди? И было ли гумбо свежее, в тот же день приготовленное? Если в тот же, по обычному ли рецепту? Не случилось ли в тот вечер на кухне чего-нибудь необычного? Не был ли кто-нибудь уволен?
— Я вернусь к Маррио, — сказал Дерек.
— Вы сможете стимулировать её память, если хорошо проведете с ней время и потратите немножко денег. Фирма, учтите, платит.
Дерек одобрил эту идею.
— О'кей. А как насчёт того парня, который утонул? — двинулся Квиллер дальше. — Есть достижения? Вы нашли источник информации?
— Ага. Один официант бара, по имени Кирк, снимает комнату в нашем доме и помнит, как их обслуживал.
— Их?
— Этот парень пил с какой-то женщиной. Они у бассейна сидели.
— Что они пили?
— Вино. Он это запомнил, потому что большинство клиентов хочет пива, «Пиратского Золотого» или вообще чего поубойнее.
— Они казались друзьями? Или это было случайное знакомство?
— Ох, они отлично друг друга знали. Они спорили. Этот парень был здорово расстроен.
— Он был гость отеля или захожий? И что известно о ней?
— Её Кирк не знал, но парень зарегистрировался и заказывал к себе в комнату спиртное. Парочка прошла несколько раундов выпивки, а потом Кирк ушел на перерыв. Когда он вернулся, светильники у бассейна были выключены, а помощник официанта убирал столики по краям. Он-то и увидел — что-то плавает. И кинулся в бар. Главный бармен вызвал охрану, приехала полиция и спасательная команда — и это было то самое!
— Полиция произвела дознание? — спросил Кваллер.
— Они какое-то время слонялись вокруг, задавали вопросы, но босс велел ничего не говорить посторонним, даже с остальной обслугой не обмусоливать — или работенку потеряют. Когда я разговаривал с Кирком, мы, чтоб остаться один на один, спустились на пляж. Он рад был это с плеч стряхнуть. Он столько об этом передумал. Потому что из-за запрета мистера Экса он, знаете, стал недоверчивым.