– Мне грустно это слышать, Буши. Я считал вас замечательной парой.
– Н… похоже, мы не смогли создать семью. Вики изо всех сил старается чего-то достичь в жизни, и я бы не возражал, но она просто помешалась на своих продуктах! А теперь один парень из клуба верховой езды обещал ей финансовую поддержку, если она откроет ресторан. Он настроен весьма решительно – я понятно выражаюсь? И его интересует не только еда.
Квиллер сочувственно покачал головой:
– Я сам прошёл через это, и позволь дать тебе один совет: ни при каких обстоятельствах не позволяй себя раздавить.
– Да, но это не так просто, – хмуро заметил Буши. – А вообще, если открыть фотоателье, эта затея себя оправдает?
– При надлежащей рекламе – несомненно! В Пикаксе твой талант и энергия нашли бы себе применение. Если ты не против сотрудничества с газетой, «Всякая всячина» завалила бы тебя работой. И я предсказываю, что не пройдёт и года, как ты станешь президентом бустерского клуба!
– Спасибо, Квилл, я так нуждался в поддержке! Это первые оптимистичные слова, услышанные мною после возвращения из Шотландии… А теперь мне предстоит ещё кое-какая работа. Фотографию водителя автобуса я привезу, когда приеду снимать мишек.
– Отвези её Энди Броуди, – посоветовал Квиллер. – Начинай устанавливать контакт с шефом полиции!
Проводив Буши, он открыл жёлтые коробки, разложил их содержимое на обеденном столе. Фотографии поразили его. Буши при съемке выбирал необычные ракурсы, менял объективы, экспериментировал с выдержкой – и достигал удивительных результатов. Одни фотографии были выполнены в импрессионистском стиле, другие – почти в абстрактном, третьи казались сюрреалистическими. Квиллер решил позвонить Арчи Райкеру.
– Могу подбросить тебе идею, – сказал он издателю. – Я только что разговаривал с Буши.
– Да, в понедельник мы поместим его фотографии «Бонни Скотс Тура». Как насчёт подписей к ним? Нам они нужны завтра к полудню.
– Моя фамилия там будет?
– В зависимости от того, насколько они окажутся удачными. В четверг мы займемся игрушечными мишками. Стало быть, статью надо сдать в понедельник утром… Так что у тебя за идея?
– Я сейчас рассматривал фотографии Буши и должен сказать, что у этого парня весьма оригинальное видение замков, гор, овец, рыбаков и всего остального. Арчи, это просто произведения искусства! Почему бы газете не организовать выставку его фотографий, сделанных в Шотландии?
– Где?
– В вестибюле театра, приурочив к премьере «Макбета». У него, кстати, есть интересные фотографии Ларри и Мелинды, репетирующих во внутренних двориках старинных гостиниц. Последовала долгая пауза, потом Райкер сказал:
– В кои-то веки ты предлагаешь что-то стоящее, Квилл.
Когда довольный собой Квиллер вернулся к обеденному столу, его встретил специфический звук, не сулящий ничего хорошего: Коко облизывал фотографии.
– Брысь! – громко крикнул он. – Вредный кот! Коко спрыгнул со стола, снимки полетели во все стороны.
– Ох уж эти коты! – простонал Квиллер, собирая пострадавшие фотографии. Из-за шершавого кошачьего языка и разъедающей слюны глянец на некоторых был попорчен.
В субботу вечером в машине он рассказал Полли о недостойном поведении Коко.
– И делает он это не в первый раз, – заметила она. – Вот Бутси никогда так не поступает.
«Конечно, – подумал Квиллер, – Бутси никогда ничего не делает, только ест».
Единственный в своём роде ресторан «Конь-огонь» располагался в процветающем центре коневодства, и они с трудом нашли место для парковки между итальянской спортивной машиной и великолепным английским автофургоном. В восемь часов начали съезжаться в кабриолетах гости в смокингах и длинных вечерних платьях.
Само здание, как бы по контрасту с изысканной едой и элегантными посетителями, напоминало старую конюшню – которой оно, скорее всего, когда-то и являлось, – и в интерьер с искусной небрежностью были вписаны седла, тюки с прессованным сеном и портреты чистопородных лошадей. Основным принципом заведения была искусственная простота, и форма молодых официантов напоминала костюмы жокеев.
Первые посетители в красных охотничьих камзолах и бриджах потягивали кофе из чашечек экзотической формы, развалясь на стульях и вытянув в проходы ноги.
Квиллера и его спутницу провели к уютному уединённому столику, рядом с которым висела вставленная в рамку и бережно хранимая фотография легендарного коня по кличке Кардинал, делавшая честь таланту Бушленда.
Когда молодой бармен, у которого на поясе на толстой цепи висели ключи от винного погреба, вручил им меню, Квиллер сделал заказ:
– Для леди бокал вашего самого сухого хереса, а мне принесите воды «Скуунк» с ломтиком лимона. В том случае, – лукаво добавил он, желая проверить уровень подготовки юноши, – если у вас есть партия свежего разлива.
Глядя ему прямо в глаза, бармен ответил с великолепным апломбом:
– У меня случайно есть одна бутылка, датированная прошлым четвергом, с отметкой: «Предназначено на экспорт». Думаю, вам понравятся её приятный букет и своеобразное послевкусие.
Слово «букет» являлось, пожалуй, слишком уж лестной характеристикой для воды «Скуунк».
У официантки, подошедшей к ним, был беззаботный вид уверенной в себе молодой женщины, которая потрясающе выглядит в амазонке и имеет собственную лошадь, побеждающую на скачках.
– Я буду вас обслуживать, – сказала она. – Мы рады видеть вас у себя сегодня вечером. Меня зовут Трильби.
– А как зовут вашего коня? – спросил Квиллер.
– Бренди. Он гнедой масти. Без родословной, но с прекрасным экстерьером! Сейчас принесу вам меню.
Квиллер сказал Полли:
– Вон та женщина в красном платье – жена Буши, Вики. А её спутника я не знаю.
– Вики – моя тетя, – вставила Трильби, подавая им меню, – а он работает в клубе верховой езды. Они собираются открыть собственный ресторан. – Она снова поспешно отошла.
Квиллер понизил голос:
– У Бушлендов в семье возникли проблемы.
– О, как грустно это слышать, – огорчилась Полли. – Буши такой приятный и серьёзный молодой человек.
– И к тому же талантливый. Подожди, посмотришь его фотографии, сделанные в Шотландии. Они не имеют ничего общего с художественными открытками. Арчи собирается сотрудничать с ним.
– Это хорошая новость! Во «Всякой всячине» ужасно бесцветные снимки.
– Мы используем дилетантов с хорошими фотоаппаратами. А нам нужен настоящий фотограф. Для начала Буши снимет игрушечных медведей Грейс Атли.
– Вы интересуетесь игрушечными медвежатами? – спросила Трильби, вернувшаяся обсудить с ними фирменные блюда. – У нас в Локмастере есть Клуб игрушечных медведей.
– Молодцы! – похвалил Квиллер. – Что вы нам посоветуете отведать?
– У нас новый шеф-повар, и он готовит несколько восхитительных блюд. Закажите для возбуждения аппетита очень вкусную жареную колбасу из утиного мяса с кукурузной кашей, шалфеем и зелёным луком. Сегодня у нас на первое грибной суп со сметаной.
– Ваш шеф-повар случайно не из Фолл-Ривера?
– Не думаю. Наши фирменные блюда сегодня вечером: чудесная жареная перепёлка с овечьим сыром, сушёные помидоры, копчёная свиная грудинка, а также люцерна с зеленью, красным перцем и приправой из артишоков.
– О боже! – в растерянности воскликнула Полли. – Что вы посоветуете мне выбрать?
– Мне самой больше всего нравится жареная свиная вырезка со шпинатом, грибами и индийской кисло-сладкой чесночной приправой, – сказала Трильби.
Однако Полли предпочла обыкновенную жареную меч-рыбу, а Квиллер заказал себе говяжье филе. Подняв стакан с водой «Скуунк», он провозгласил тост на шотландском диалекте.
– Звучит непристойно, – заметила Полли, неуверенно поднимая свой бокал.
– По-моему, это можно перевести так: «Пусть из ваших дымоходов долго идёт дым». В старину они не были настолько уж одержимы сексом, а просто хотели поддерживать огонь в камине и варить свою овсянку.