Как-то вечером Клэр достала из коробки фотографию, которую я прежде не видел. На ней хозяйка стояла в белом платье и держала за руку очень красивого мужчину. Я достаточно разбирался в людских обычаях, чтобы узнать свадебное фото. Свадьба – это когда два человека обещают до конца жизни спариваться только друг с другом. Мы, кошки, такого не понимаем. Клэр прижала фотографию к груди, опустилась на диван и разрыдалась. Я сел рядом и громко мяукнул, выражая сочувствие, но она, кажется, даже не заметила. Тогда я перешел от мяуканья к подвыванию: в конце концов, мне тоже было о чем поплакать. Я не знал, что случилось с красивым мужчиной – может, он бросил Клэр или умер, как Маргарет, – но ясно видел, что она осталась одна-одинешенька. Поэтому я в меру своих способностей старался разделить ее горе.
Еще через пару дней Клэр ушла из дома рано утром, сказав, что ей нужно на работу. По такому случаю она причесалась, надела красивый костюм и стала выглядеть чуть лучше, чем обычно. На лицо даже вернулись краски – хотя в естественности румянца я, признаюсь, сомневался. За неделю сытой и относительно спокойной жизни я тоже похорошел. Шерсть заблестела, я начал набирать вес. Как-то я поймал наше с Клэр отражение в зеркале и подумал, что из нас получится отличная пара. Во всяком случае, у нас были для этого все задатки.
Уходя на работу, хозяйка оставляла достаточно еды, но я все равно скучал по ее обществу. Одиночество по-прежнему угнетало меня. Конечно, Тигрица не давала мне унывать: мы охотились за мухами, гуляли возле дома и нежились на солнце на заднем дворе, но кошачья дружба – это другое. Для счастья мне нужен был человек.
Едва за Клэр закрывалась дверь, меня одолевали тяжелые воспоминания и я снова и снова задумывался над тем, как воплотить в жизнь свой план. Если я хочу быть уверен, что никогда больше не окажусь на улице, одним домом и одним хозяином ограничиваться нельзя. Грустно, конечно, но такова жизнь.
Табличка «Продано» появилась перед домом № 46 по Эдгар-Роуд одновременно с такой же табличкой у дома Клэр, поэтому я приглядывал за обоими, но Клэр въехала первой. Тем не менее, я не выпускал сорок шестой из виду и знал, что в него тоже заселились новые хозяева. Он находился неподалеку от моего нового места обитания, в той части улицы, где располагались «дорогие» дома, как мне объяснили проживавшие там коты. Судя по всему, они гордились данным обстоятельством и не упускали случая им прихвастнуть. Мне эта часть Эдгар-Роуд нравилась, и будь у меня такая возможность, я бы с удовольствием время от времени туда наведывался.
Эдгар-Роуд отличалась от других улиц: из-за того что на ней стояли самые разные дома, там проживали люди разного достатка и положения. Прежде я знал лишь дом Маргарет – скромный коттедж на тихой улице, и он даже отдаленно не напоминал роскошные особняки, высившиеся в дальнем конце Эдгар-Роуд.
Дом Клэр принадлежал к числу средних, а сорок шестой входил в десятку лучших. Большой, просторный, он манил меня широкими окнами, на которых, наверное, так привольно лежать, свысока обозревая окрестности. Оценив размеры дома, я решил, что туда, скорее всего, заселилось целое семейство. Что ж, я не против был стать семейным котом. Не поймите меня неправильно: я искренне привязался к Клэр и ни в коем случае не собирался ее бросать. Просто мне нужен был еще один дом.
Едва поднялось солнце, я отправился на разведку. Перед домом № 46 стояла элегантная двухместная машина; это меня насторожило – такого рода автомобили не подходят для семьи. Но я уже принял решение и отступать не собирался. Обойдя дом, я, к своему удовольствию, обнаружил кошачью дверцу.
Проскользнув внутрь, я очутился в опрятной комнате со стиральной машинкой, сушилкой и большой морозильной камерой. Она возвышалась надо мной, словно гора, и издавала низкий гудящий звук, от которого болели уши. Я поспешно толкнул лапой дверь и вышел в огромную кухню, посреди которой стоял широкий обеденный стол. «Бинго!» – подумал я: этот стол просто создан для того, чтобы собираться за ним большой семьей с кучей детишек. А дети любят кошек – это всем известно. Да меня тут избалуют! Я задрожал от волнения – мне очень хотелось снова стать избалованным котом.
Я уже размечтался о том, как меня будут тискать и угощать всякими вкусностями, когда на кухню вошли мужчина и женщина.
– Не знала, что у тебя есть кот! – воскликнула она чуть визгливо; голос этой дамы живо напомнил мне мышиный писк. Одетая в узкое платье и туфли на высоченных каблуках, она была совсем не похожа на заботливую хозяйку, что меня, конечно, огорчило. Еще я удивился, как она вообще может дышать и ходить в таком наряде. При всем этом дамочка выглядела ужасно неухоженной. Конечно, кто бы мяукал, но я по возможности стараюсь следить за своей внешностью. С этой мыслью я начал тщательно вылизываться прямо посреди кухни, надеясь, что она поймет намек.
В общем и целом дама была похожа на героиню сериала, который мы с Маргарет смотрели по вечерам. Кажется, он назывался «Жители Ист-Энда».
Оторвавшись от вылизывания, я приветственно моргнул мужчине, но ответной любезности не дождался.
– Это не мой кот, – холодно отозвался он.
Я внимательно оглядел его: высокий, темноволосый и симпатичный, он тем не менее казался не слишком дружелюбным. Скорее наоборот.
– Я въехал пару дней назад и только потом заметил дурацкую кошачью дверцу. Надо заколотить ее, пока в доме не отметились все бродячие коты, которые шляются по округе. – Взгляд мужчины ясно давал понять, что меня он тоже относит к их числу. Я напрягся.
Возмутительно! Какой холодный прием! Ужасный мужчина, женщина ему под стать – и никаких детей. Игрушек на кухне я не заметил, да и не похоже было, что эти двое способны толком о ком-нибудь позаботиться, будь то ребенок или кот. Очевидно, я ошибся. На сей раз кошачья интуиция меня подвела.
– Ну, Джонатан, – тем временем продолжила женщина, – не будь таким злюкой. Посмотри, какой он милый. И наверное, голодный.
Я тут же пожалел о своих нехороших мыслях. Может, выглядит она не очень, зато сердце у нее доброе. Во мне вновь затеплилась надежда.
– Я ничего не понимаю в кошках и не горю желанием углубляться в этот вопрос, – высокомерно ответил Джонатан. – Но одно знаю точно: если ты его покормишь, он так и будет сюда ходить. И еще друзей приведет! В любом случае мне нужно работать. Я тебя провожу.
Слова Джонатана задели даму; расстроенная, она последовала за ним к выходу. Я свернулся клубком и призвал на помощь все свое обаяние, но это не сработало. Когда Джонатан вернулся, он не стал умиляться. Вместо этого он схватил меня за шкирку и вышвырнул – в буквальном смысле вышвырнул! – за дверь. По кошачьему обыкновению, я ловко приземлился на четыре лапы. Пострадала только моя гордость.
– Новый дом, новое начало, но никаких котов! – рявкнул мужчина мне вслед и захлопнул дверь.
Уязвленный до глубины души, я встряхнулся. Как он посмел так со мной обращаться? Женщину мне тоже было искренне жаль. Оставалось надеяться, что она покинула дом менее травматичным путем.
Наверное, после такого приема мне следовало оставить мечты о доме № 46 по Эдгар-Роуд, но я был не из тех котов, что быстро сдаются. Несмотря на грубые манеры и внешнюю холодность, Джонатан показался мне не столько злым, сколько несчастным. Во всяком случае, об этом кричало мое чутье. Так или иначе, после ухода дамы на каблуках он остался в огромном пустом доме совсем один, а я имел представление, как это неприятно.
Я помчался к Клэр, чтобы успеть проводить ее на работу, и застал хозяйку перед зеркалом: она накладывала макияж, поэтому сложно было разобрать, плакала она утром или нет. Закончив приводить себя в порядок (у нее это отнимало намного больше времени, чем у меня), она насыпала в миску корм, погладила меня, схватила сумку и направилась к выходу. Я проводил ее до двери, потерся о ноги и мурлыкнул, напоминая, что буду ждать ее дома.