Если бы Дирдрейд Дринкуотер могла его видеть сейчас, когда он мастерски управляет этим чудовищем с качающимся на стреле тяжелым ковшом. Она еще пожалеет о том, как глупо себя вела прошлой ночью на заднем сиденье папашиной машины, как издевалась и насмешничала над ним. СМОТРИТЕ, ДЕВОЧКИ, НЕД ДРЕЙК В ГОРОДЕ! Парень в такой машине неподражаем. Эх, жаль уличный фонарь! Ладно, не все сразу получается. Да и что для Виктории какой-то фонарь? Одним больше, одним меньше. Их даже ночью в избытке. Только мешают хорошим людям. Не позабавишься. Черт, он уже начинает думать как Эймей Личфилд!
Фрэнк и Ханна стояли на палубе. Будь они немного ближе к экскаватору, то наверняка услышали бы торжествующий смех, гулко раздававшийся в кабине. Но когда Нед у рычагов, лучше держаться на безопасном расстоянии.
— Подай чуть влево, Нед! — закричал Фрэнк, помогая себе жестом.
Гигантская желтая машина загромыхала по палубе, победно воздев к небу стрелу. Гусеницы замерли. Стрела вдруг тяжело упала на крышу рубки. Послышался треск.
— Нед! — завопил Фрэнк. Стрела поднялась вновь. Гусеницы, скрипя, пришли в движение, откатились назад. Оторвавшись от крыши рубки, стрела рухнула на палубу. Двигатель жутко взревел, потом закашлялся и умолк. — Ему надо немного потренироваться, — заметил Фрэнк. — На открытом пространстве он развернется, только держись. Но не сроет же он весь остров Гарсия.
— Мне хотелось бы, чтобы машину пели вы, Фрэнк.
— Я не могу так огорчить Неда.
— Да, конечно, так для него будет лучше. Он совершенно счастлив, когда сидит за рычагами. Взгляните на его лицо.
— Он просто сосредоточен. Не умеет еще как следует собраться. Успокойтесь, Нед отличный парень. Но нам лучше уйти.
Забормотала лебедка, трап поднялся. «ЗОЛОТАЯ ЛАНЬ» была готова к отплытию.
Глава десятая
Сабрина сидел на самой верхушке высоченной сосны на вершине мыса Пабло, глядя на мир отрешенным взором. Он покидает их всех. Он покидает все сущее. Он проклинает богов, которые могут так унизить кота, протащив его по мокрым лугам, сквозь кусты, подняв в поднебесье, а потом швырнув с высоты на это идиотское дерево. Другой кот, менее мужественный, отдал бы этим богам душу. Но день, проведенный на ветке, немного примирил Сабрину с жизнью. Может, все происшедшее с ним было просто несчастным случаем? Может, не стоит так сурово судить этот мир? Может, даже простить всех? Конечно, не сразу.
Но сначала предстояло слезть с дерева. Ничто на свете не выводило из себя Сабрину так, как это опасное и весьма неприятное занятие. Одна мысль о предстоящем спуске заставляла вставать дыбом шерсть на загривке. Ни один кот на свете не стал бы добровольно совершать то, что сейчас предстояло Сабрине. Когти для этого не приспособлены — загибаются в обратную сторону. И вообще, такой подвиг требует невероятного мужества, выдержки и воли к победе. К счастью, у него есть и то, и другое, и третье. Кот с жалкой душонкой так и умер бы здесь, наверху, и достался бы на обед воронам, этим черным разбойницам.
Прошла целая вечность, прежде чем он, со вздыбленной шерстью, очутился на твердой земле. А что теперь? Ладно, теперь он может, пожалуй, навестить свою родную ферму.
Его хозяйка, эта глупая, сентиментальная человеческая особь, наверняка будет в восторге. Наказав ее своим долгим отсутствием, он может даже принять миску «Вискаса», хотя эта еда и отвратительна. А затем, так уж и быть, он залезет под печь.
В приподнятом настроении он затрусил к дому. Почему-то вокруг было невероятно много воды. А что случилось с трактором? Весь черный от сажи, он неуклюже завалился набок. Шины еще дымились. Опять эти еноты! Они сломали его! Привычная дневная лежанка превратилась в обгорелые обломки. Ни один уважающий себя кот не станет спать на капоте изуродованного трактора. Ого, и сортир повалили. Нет, придется с ними поговорить покруче. Ох и полетят головы!
Вся долина выглядела разоренной и запущенной. Ни единой человеческой мысли уловить не удавалось. Он навострил свой мозг, распушил усы, но так и не учуял присутствия живого человеческого существа. Ни хозяйки, ни Подруги. Пустота. Поверить невозможно! А навстречу ему выскочили разбойники. Он всегда знал, что этим кончится.
— Они все смылись. На корабле. — Старый енот Тэпин выглядел необыкновенно бодрым и оживленным, — Они бросили тебя, Сабрина. — Ты подкидыш. Надеюсь, у тебя хватит ил перенести это. — Сабрину бесил его самодовольный тон.